Наконец стражник сказал:
— Если господин судья соизволит, мы могли бы пройти вместе к тому месту. Господин судья сам решит, стоящее дело или нет.
Геторикс фыркнул, закутался плотнее в плед и, как был, в домашней обуви, отправился со стражником к месту преступления.
По дороге оба молчали. Геторикс думал о судьбе женщины по имени Корацезия. Конан до сих пор не отдал никаких распоряжений на ее счет. Она просто жила в тюремной камере. На допросы ее больше не вызывали, несколько раз ее посещал врач. Геторикс на всякий случай велел кормить ее получше и несколько раз присылал ей фрукты со своего стола.
Скорей бы уж закончилось это дело. Конан что-то задумал, но своими соображениями и планами, естественно, ни с кем не делится.
— Это здесь, — заговорил стражник. Он подал голос так внезапно, что Геторикс даже подскочил. Он слишком глубоко ушел в свои мысли.
— Где? — сипло спросил судья и опять закашлялся.
— Да вот, — стражник махнул рукой, указывая на стену кладбища и маленькую хижину возле нее. — Труп там, внутри. Очень интересно.
— Необычайно интересно! — язвительно согласился Геторикс. — Убили нищего? Какая редкость! Он был пьян?
— Он был очень стар, — сказал стражник.
Морщась и зажимая насморочный нос, Геторикс вошел вслед за стражником в хижину. Там было темно.
— Здесь ничего не видно, — недовольно поморщился Геторикс. — Одни только запахи, а я не собака-ищейка, чтобы делать выводы на основании… э… ароматов.
— Давайте, мы с вами разломаем дверь, господин судья! — предложил стражник. — Я уж думал над этим.
Геторикс иронически поднял брови. Он и сам не понимал, почему его раздражает этот стражник, неглупый и инициативный. Вероятно, потому, что является сегодня полной противоположностью своему начальству, отупевшему от простуды и ленивому.
— Развали уж сразу стену, — сказал Геторикс. — Я подожду снаружи.
Он вышел и остановился у стены кладбища, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Хижина тряслась, как живая, там ворочался стражник. Он сдернул дверь с петель, сорвал занавес, а потом, пользуясь, как тараном, обломком двери (которая тотчас развалилась в его руках на три части), вышиб кусок глиняной стены.
Из пролома показалась его голова.
— Господин судья! — позвал стражник. — Можно обратно заходить! Теперь тут светло.
Геторикс вздохнул и вернулся в хижину.
На полу лежал труп старика. Более безобразного, отвратительного и гадкого старикашки Геторикс в жизни своей не видывал. Даже бывалый стражник — и тот присвистнул.
— Ну и гадина! — вырвалось у него. Впрочем, он тотчас покосился на начальство и прикусил язык.
Но Геторикс был склонен согласиться с ним.
— Иные говорят, будто но внешности нельзя сулить о человеке, но мне кажется, к данному случаю это высказывание не имеет отношения.
— После смерти, господин судья, все, так сказать, у человека наружу. Потому как он прикидываться перестает, — философским тоном рассудил стражник. — Вот, к примеру, живет гадина какая-нибудь, а на лицо очень даже любезно держится. И живет она, живет… А потом, как помирает, — тут вся ее сущность на физиономии и намалевана. Гляди и соображай. Вот так я думаю.
— Вероятно, ты прав, — задумчиво молвил Геторикс, наклоняясь над стариком.
Тот был задушен. Лицо его, и без того жуткое, посинело, толстый язык был вывален изо рта и прикушен голыми деснами, глаза выпучились.
— Но самое любопытное не это, — продолжал стражник. — Это что, просто труп. А вот тут разные документы…
— Где? — судья резко повернулся.
— А везде, — ответствовал стражник. — Я почему вас позвал, господин судья. Старикан, вроде, из простых, из кладбищенских побирушек, но вот ни у кого из нищих, вы уж меня простите, не будет столько исписанного пергамента. И прочего. Он был из ученых. Или ростовщик. Я ведь не разберу, что там написано.
Судья поднял несколько «бумаг» — обрывков пергамента, кусков коры, тряпок и даже оструганных щепочек. Везде одно и то же — имена довольно известных в Тарантии людей и суммы.
— Что это? — проговорил он. — Долговые расписки?
— А здесь! — крикнул стражник, отбрасывая ногой в сторону груду полуистлевших тряпок и открывая яму, выкопанную прямо в полу. — Тут у него тайник был!
— Вероятно, там он хранил деньги. Денег, естественно, нет — их забрал убийца. А вот документы… Почему он оставил документы? Ведь этими долговыми расписками он мог шантажировать по крайней мере три почтенные фамилии… Нет, четыре… пять! — Судья быстро перебрал расписки. — Пять… да, пять. Здесь имена повторяются.
— Он их не заметил, — сказал стражник. — Про деньги он знал, а про расписки — нет. Да и выглядят они… — Он поморщился. — Я бы ни в жизнь не догадался.
— Нет, дружочек, ты-то как раз и догадался, — поправил его Геторикс. — Не надо скромничать. Ты ведь поэтому меня позвал, не так ли?
— Ну… — стражник опустил голову.
— Да, ты прав, ты прав. Тут было темно, убийца задушил старика, забрал деньги… и ушел… Возможно, он — один из этих пятерых… Нет ли здесь имени Грумента, а? Нет, вроде бы нет… Но все равно — крайне любопытно.
Он еще раз посмотрел на то, что держал в руках, а потом улыбнулся.
— Очень, очень интересно. Думаю, стоит доложить об этом королю.
