Бесноватый Цесаревич 6 - [126]

Некоторое время они опять молчали, наслаждаясь лёгким ветерком и солнечной погодой. Вдруг Император задал очередной странный вопрос.

– Мам, а ты любила отца? Всё-таки он был великим Императором и не всегда вёл себя в рамках приличий, – уточнил её любимец и первенец, забавно покраснев, намекая на многочисленных любовниц Александра.

Что-то застыло внутри у непробиваемой Императрицы, которую не просто так называли Злая. А затем волна старательно вытаптываемых воспоминаний буквально накрыла её. Лиза с трудом смогла удерживаться на ногах, оперевшись на руку сына.

Конечно, она любила его отца. Только настоящего, а не надутого индюка, любившего присваивать себе чужие достижения. Более того, он был центром её маленького мира. Вся её жизнь вращалась около этого неординарного человека, буквально ворвавшегося в жизнь романтичной немецкой принцессы. Их короткие и редкие встречи были просто счастьем, которого она не испытывала ранее и после их расставания. Он был для неё сказочным героем, который вёл за собой людей и прямо сейчас гнул мир под себя. Рождение сына она восприняла как подарок бога. После второй беременности Лиза начала строить планы на совершенно иную жизнь. Они должны были править Россией, посадив на трон маленького Сашу.

А потом он сказал, что пора прекращать их противоестественный союз. Сначала Лиза не верила. Ведь он знал о сыне, а она хотела обрадовать его, что у них будет ещё ребёнок. Но это безразличный взгляд был как ушат холодной воды. Лиза вдруг поняла, что была для него просто одной из девок, о которых старалась не думать. Все её воздушные замки, которые она строила в мечтах, просто глупость. Ею же просто попользовались и выбросили на улицу, как какую-то девку. Как шлюху! Никаких чувств не было! И на детей ему плевать!

Больше года она не верила в происходящее. Даже рождение второго сына не смогло стряхнуть ту хмарь, в которую погрузилось её сознание. Лиза пыталась встретиться, написала несколько писем, которые остались без ответа. И потом постепенно вместо недоумения пришло негодование. Со временем это чувство переросло во всепоглощающую ненависть. Особенно когда до неё дошли достоверные слухи о его романах на стороне. Ночами она выла в подушку от безысходности. Только дети не дали ей совершить грех самоубийства. А потом всё как-то прекратилось. Нет, пустота в душе так и осталась. Вернее, одиночество, которое теперь стало её вечной спутницей. Но у неё появилась цель.

Лиза начала по крупицам собирать информацию и была просто ошеломлена открывшейся картиной. Человек фактически выстраивал своё государство внутри России. Немного подумав, она решила создавать свою организацию. Осторожно шажочек за шажочком, используя подставных людей, манипулируя мужем и сановниками, она плела паутину. Ей не нужны были огромные деньги или великие свершения. Для тех же гвардейских частей хватало казны, а в иных случаях она обходилась своими средствами.

Когда Александр решил изменить порядок престолонаследия в пользу младшего брата – он подписал себе смертный приговор. Она ещё лелеяла надежду договориться с Константином, но на редких встречах он смотрел на неё как на пустое место. Тогда она решила, что сама посадит на престол своего сына. Только, кроме мужа, придётся устранить и его беспокойного брата. И его лучше убрать первым.

Она прошла по краю, когда связалась с Чарторыйскими и натравила их на Костю. Юлю, конечно, жалко, но главное, что никто не смог докопаться до её участия в нападении. И тогда она затаилась и стала ждать. Как-то Лиза даже предложила Константину договориться. Это она уже развлекалась, всё было уже решено. Забавно было смотреть на его смущение и пафосную речь. Глупый идеалист так ничего и не понял.

– Мама! Всё хорошо? – отвлёк её от воспоминаний Сашенька.

Её надежда и гордость. Лиза ласково провела рукой по лицу смутившегося сына и прижалась к его груди.

– Я любила твоего отца, Саша. Особенно вначале. А далее уж как получилось.

* * *

Две женщины ждали, пока огромный императорский кортеж уедет. Далее в сопровождении пожилого мужчины с рыбьим взглядом и еще трёх людей, они двинулись к усыпальнице. Охрана держалась метрах в десяти и не мешала женщинам беседовать.

– Я всё равно не согласна с твой непримиримой позицией, – произнесла старшая дама, которая, будучи уже в зрелом возрасте, обращала на себя внимание мужчин, – Пора договариваться. Мне тоже нелегко, но это незримое противостояние ничем хорошим не закончится. Сила на их стороне. И не забывай про братьев и сестёр.

– Ты хорошая, Анна! Как я рада, что ты у меня есть! – Катя остановилась и обняла мачеху.

Катя действительно любила эту женщину, которая заменила ей мать. Они тоже не посещали усыпальницу в день гибели отца с матерью. Два дня здесь было слишком многолюдно. И вот сегодня увидела отъезжающий кортеж той, кто и был виновником трагедии. Вид этой надменной твари просто взорвал Катины эмоции и ей с трудом удалось успокоиться. Анна всё видела и понимала. Она давно старалась примирить две стороны конфликта.

Только добросердечная полячка не знала одного. Через два года после убийства отца в Екатеринославль прибыл один человек, который долго прятался. Он и раскрыл ей глаза на общую картину. Почему такой осторожный человек, как Волков вдруг сорвался в Херсон, бросив все дела. Как его убили, устроив засаду. А нёс он весьма интересную весть. Нашёлся один из участников нападения на кортеж, в котором погибла её мама. И он предоставил письменные доказательства того, что главным организатором убийства была Императрица Елизавета. Уж очень любил граф Чарторыйский записывать события своей жизни, ведя тайный дневник. Хотя Волкова могли убить просто потому, что пришло время.