Бесноватые - [13]

– Нет, не будем лгать, – сказал он. – Я и сам несколько перебрал, и здесь было так уютно – я не стал ее догонять, хотя следовало бы. Я очень надеюсь, что с ней не случилось ничего дурного. И все же, думаю, не ошибусь, если скажу, что девушка была чрезвычайно расстроена и нуждалась в утешении. Сейчас, с вашего позволения, я пойду. Но вы, сэр, не ждите меня. Я советовал бы вам поторопиться.

И Джеффри не стал ждать.

Теперь он знал, почему по эту сторону моста его не остановил часовой. Полдюжины солдат Первого пехотного полка, сняв свои гренадерские шапки, расположились у огня в сторожке. Он видел их через окно, видел их тени на белой стене; по всей вероятности, солдаты провели там весь вечер.

Отойдя ярдов на двадцать, стоя под темной аркой, он выкликал Пег по имени, когда вдруг услышал (а может быть, ему это почудилось) женский крик, доносящийся откуда-то от воды у него за спиной. Он повернулся и побежал к ближайшему широкому проему между рядами домов.

Чуть впереди, занимая почти всю проезжую часть моста, виднелась громадина Нонсач-хаус, здания тюдоровской эпохи.

Перед Джеффри вздымалось четыре или пять этажей штукатурки и дерева, украшенного некогда богатой резьбой и позолотой, с множеством окон и четырьмя башнями с флюгерами по углам. Луна, стоящая высоко в небе, отражалась в тех окнах, где еще оставались стекла. Остальные окна были слепые – забитые досками или заваленные каким-то хламом, что свидетельствовало о последней степени запустения.

– Пег!

Джеффри показалось, что в широком и хорошо освещенном пространстве между домами, которое и с той и с другой стороны моста доходило до самых его перил, в правой стороне он различает какое-то движение, на реке, вверх по течению, в направлении Вестминстера. Он кинулся к балюстраде, шедшей вдоль пешеходной части, которая была сделана за тридцать лет до того с внешней стороны моста параллельно домам, чтобы пешеходы могли проходить по мосту, не боясь попасть под экипаж. Но Джеффри никого не увидел: тени ввели его в заблуждение. Он прислонился к балюстраде и, повернув голову, оглядел ряд домов, тянущихся ломаной линией в направлении Саутуорка.

Рев воды в этом месте объяснялся просто. На массивные быки и волнорезы моста ушло столько камня, что для прохода воды между ними осталось совсем небольшое пространство. Длина самого широкого, среднего, пролета, имеющего на случай нападения или осады разводную часть, которая последний раз использовалась еще в средние века, составляла не менее сорока футов.

В славные для Лондонского моста дни, когда богатые люди не стыдились заниматься торговлей, на верхних этажах домов были устроены садики. Из задних фасадов многих домов выступали маленькие, похожие на ящики, комнатки на кронштейнах, нависающие над водой, – туалеты; и сейчас не часто увидишь такое «место уединения»; в прежние же времена это было просто неслыханной роскошью.

«Грейс Делайт, – думал Джеффри Уинн. – Грейс Делайт. Вся опухшая полоумная старуха с пожелтевшей от нюхательного табака губой. Кто поверит, что она носит такое имя? А если Пег узнает, кто она в действительности?»

«Ну, а если и узнает – что с того? – начал нашептывать ему другой голос. – Какая разница? Что это меняет?»

Но первый голос тут же возразил:

«Как это, что меняет? Если сегодня ночью ты решился на преступление во имя того, чтобы заполучить себе Пег Ролстон, то – пусть не помеха тебе в том ни Бог, ни дьявол, – но время ты выбрал неудачное».

«Кстати, ты на него действительно решился? Чего же ты медлишь? Чего стоишь тут перед домом и потеешь от страха? Человек решительный уже давно придушил бы старую ведьму, а не раздумывал, увидит это Пег или нет. Он бы…»

Где-то глубоко внизу отблески света играли на клокочущих водоворотах. Сильный ветер завывал на Лондонском мосту, будто скрипка. И снова Джеффри повернулся и побежал, но на этот раз он был уверен, что бежит на крик женщины.

Он пробежал под аркой Нонсач-хаус и выскочил на проезжую часть, ограниченную с обеих сторон балками, подпирающими здания. При этом он неожиданно налетел на какую-то фигуру, стоящую тут в почти полной тьме.

«Вам хорошо смеяться», – сказал бы мистер Лоренс Стерн по поводу суеверных страхов. Но у Джеффри в ушах зазвучали его собственные шаги. Руки его сами потянулись, чтобы схватить, задушить. Но наткнулись они на мягкие женские плечи, и в ту же минуту Джеффри понял, что женщина эта – Пег.

Потом он мог только ругаться хриплым шепотом, стараясь, чтобы голос его не дрожал. Он обнял Пег и прижал ее к груди. Она была вся напряжена и почти лишилась дара речи, но при первых же его словах обмякла, потом вдруг отпрянула.

– Итак, – произнес Джеффри после паузы. – С вами все в порядке. Что же произошло? Что вы такое затеяли?

– Джеффри…

– Давайте выкладывайте! Почему вы оказались здесь?

– Я думала, что вы отправитесь следом.

– Да? Только поэтому?

– Я считала, что вы отыщете меня. И вы меня нашли. И я знаю почему.

– Почему же?

– Потому что вы меня любите.

– Потому что я боялся, что вас убьют или ограбят. В последний раз, Пег! Пора кончать с этими романтическими бреднями. Я сыт ими по горло!