Бесноватые - [27]

— Люблю читать личные объявления в этой газете, — сказала Мариса. — Вот и говори после этого о поисках любви в неправильных местах.

Эмма прочла через плечо подруги пару строк и недовольно воскликнула:

— Нельзя планировать то, что должно быть особенным. Ведь она такая, не правда ли, — особенная? Я имею в виду настоящую любовь. А ведь если не быть осторожной, можно ее испортить прямо с самого начала — это все равно что воткнуть вилку в торт, покрытый безупречной глазурью, и всю ее разломать, потом ведь никогда ничего не поправишь.

— Не очень уверена, что мне нравится такое сравнение. Конечно, она должна быть настоящей. Люди, которые дают объявления, просто сами этого не понимают. Можешь прочесть мне любое описание из раздела объявлений, а я тебе скажу, что оно означает на самом деле.

— Хорошо, — Эмма снова раскрыла газету, — давай посмотрим. Пожилой джентльмен.

— Слово «джентльмен» его выдает. Ни один мужчина моложе сорока лет себя так не назовет. «Пожилой» означает древний, мумифицированный, старше, чем Райдер Хаггард.[24]

— Ну, вот тогда. Остроумный.

— Практические шутки, глупые приколы.

— Моложавый.

— Перестал расти в возрасте одиннадцати лет.

— Непредубеждённый.

— Хочет, чтобы ты трахалась с его друзьями.

— Любитель клубной жизни.

— Наркотики. Целый вечер будет орать тебе в ухо и проведет все воскресенье в постели.

— Хмм, — Эмма прищурила глаза, глядя на подругу, и перевернула страницу. — Боюсь, ты слишком цинична.

— Поверь мне, — сказала Мариса. — Мужчина должен быть особенным, или он вообще ничего не стоит. Ты вот встречаешь своего принца каждый вечер, и для тебя в этом нет никакого откровения.

— Да-а, но в нем сто пятьдесят пять сантиметров роста, и пахнет от него так, что сил никаких нет. Хорошо, — она снова вернулась к странице. — Свободный дух.

— Человек с рюкзаком.

— Профессионал.

— Работает в обувном магазине.

— Обыкновенной внешности.

— По-настоящему уродлив. Ему место в церкви возле фонтанчика со святой водой.

— Одинокий.

— Уже отчаялся.

— Тихий.

— Гарольд Шипман.[25]

— Бедная Примроуз.[26] Думаешь, она знала больше, чем выдала?

— Да, я так думаю. Наверное, у нее был восемнадцатый размер.[27]

— Домашняя.

— Прикована к постели. Возможно, униженная. Вполне может быть, что ей показан медицинский секс. Клизмы, орошение труб, все такое…

— Бе-е, — Эмма состроила рожу. — Семейный человек.

— Остались дети после развода, ему нужна экономка.

— Артистичный.

— Ни разу не появлялся на людях.

— Спортивный.

— Редеющие рыжие волосы, потное красное лицо, жирные ноги, носит рубашки для регби.

— Счастливый и удачливый.

— Без работы.

— Спонтанный.

— Появляется у тебя перед дверью среди ночи. Боже, я ненавижу мужчин. Я их действительно ненавижу. Я действительно ненавижу их.

— Да нет же. Вот, послушай женские объявления. Вот, смотри: «Милая дама, бодрая и миниатюрная».

— Это просто. Она микроскопически мала, а лицо у нее — как у куницы.

— Живая.

— Худая, как палка, постоянно на грани истерики.

— Пухленькая. Здесь даже есть фотография.

— Покажи. Господи, она похожа на Гинденбурга.[28] Я и не знала, что «Хенниз»[29] делают такие большие топы. Ей надо крепить к себе одежду канатными растяжками. Не показывай мне больше ничего, это вгоняет меня в тоску.

Эмма перевернула газету последней страницей вверх и указала на объявление.

— Вот этот милый.

— Он модель, больше он ни о чем и не думает. Ты просто теряешь время. И вообще, гетеросексуальные мужчины не занимаются увлажнением лица. — Она выглянула в окно, изображения в котором искажал дождь, и увидела, как проходящая мимо женщина застряла каблуком в решетке водостока, упала на мостовую, и из ее белых пластиковых пакетов, как опухоли, показались мясо и фрукты. Никто не остановился, чтобы ей помочь.

— Я где-то читала, что одинокая женщина в возрасте за тридцать пять имеет больше шансов быть похищенной террористами, чем выйти замуж.

— Это не может быть правдой, — Эмма полезла в сумку в поисках незаконной сигареты. — Вот, скажем, Луизина мать вышла замуж в сорок лет.

— Разве ее как-то раз не угнали вместе с самолетом?

— О, да.

Мариса оглянулась на стены, заляпанные следами никотиновых облаков, и осуждающе фыркнула:

— Я не могу выпить больше двух пинт сидра на голодный желудок. Пошли к мексиканцам?

— Нет, я не ем в местах, где на женских туалетах висит табличка «Для сеньорит». Там можно подхватить сифилис, просто взяв бесплатную мятную конфетку со стойки бара.

— Скажи, а здесь есть хоть кто-нибудь, кто нравится тебе внешне?

— Что, мужчина?

— Нет, кашалот. Конечно, мужчина.

— Даже и не знаю.

— Сзади тебя. Не оборачивайся. Похож на врача. На такую шею можно повесить стетоскоп.

Эмма изогнулась на табурете и понимающе улыбнулась. У него были короткие темные волосы и тонкие бледные черты лица. Он медленно листал газету, спортивный раздел.

— Шею можно было бы и побрить. Обратная сторона ладоней волосатая, как у обезьяны. А руки слишком длинные. Странно, что он не ест банан, — она всегда искала недостатки в красивых мужчинах. Иначе они бы были чересчур безупречными. Она тихо выдохнула через нос, глядя, как он листает страницы.

— Иди, возьми сахар и заговори с ним, когда будешь возвращаться.