Бескрайняя плоть - [19]

Шрифт
Интервал

"Что за маразм носится у меня в башке!.. — ужаснулся Зудов. — Надо срочно принять транквилизатор «Уп-Са-Са» с аспирином С, а то так ведь и тронуться можно, а трёхнутый — кому ты нужен?… А сейчас я и так никому не нужен, ведь я же…Смертник, который необходим Трутю!" З. З. даже покраснел от страха, отвращения и злобы. "Так вот, в чём дело…Это всё было, должно быть, подстроено…И Ника Ардалионовна, и Палтус…Никакой он, наверное, не Палтус, а переодетый агент Свена Свеныча! И вот теперь у них имеюсь я, но хрена они получат мою подпись!! Что же делать, что же делать?…»

Зудов напряжённо задумался.

— Знаю, — сказал он вслух сам себе. — Надо срочно доставать другой труп с подписью, и я тогда уже не буду нужен в таком качестве, может, Труть тогда меня и вылечит…А сейчас — зачем ему меня лечить?… Ах, гад, гад, все гады! — завопил Зудов во всю глотку так, что на него даже посмотрел розовощёкий пожилой мужчина, параллельно ехавший с ним в серебристом "Запорожце".

"Стоп! — вновь перешёл Зудов на внутренние мысли. — Надо срочно выяснить — заболел я, или нет, как там…А — срать! А хочу ли я? Всё равно; как-нибудь натужусь.»

Он остановился у первого же кафе, вышел из машины, закрыл дверцу и прямо бегом влетел по ступенькам внутрь этого кафе через массивную дубовую дверь.

— У вас есть туалет? — быстро спросил он спокойно стоящего у гардероба официанта в синем костюме с красной бабочкой.

— Есть-то он есть, — надменно отозвался тот. — Но не для вас!

— Это почему же?… — опешил Зудов.

— Он для посетителей.

— Ну давайте я вам заплачу!

— Ха! Что ты можешь мне там заплатить! Заказывать надо!

— Чашку кофе.

— Не пойдёт! — торжествующе сказал официант. — Мало!

— Чёрт бы вас всех побрал! — возмутился Зудов. — А если мне плохо?… Вам что — совершенно на это наплевать?…

— Мне лично — совершенно, — невозмутимо ответил официант. — Что — совсем обсираешься? А если все так будут к нам приходить…покакать? А? Что тогда? У нас заведение, где люди занимаются прямо противоположными вещами!

— Ладно, — сдался Зудов. — Принесите мне какое-нибудь блюдо. Но одно!!

— Какое?

— Любое.

— Хорошо, — усмехнулся официант. — Вон — туалет, а блюдо я принесу тебе на столик. И не вздумай сбежать. Я буду стоять прямо у двери!

— Прямо как в милиции! — буркнул Зудов и ринулся в туалет.

Сев на унитаз, он долго старался хоть что-либо произвести, и наконец, почти после десяти минут напряжения, из него вышла маленькая суховатая какашечка, больно ободравшая ему анус. З. З. немедленно встал, взглянул и от неожиданности чуть не упал головой в этот унитаз: говешка была ярко-ярко бордового цвета!

— Проклятая гнида!.. — проскрежетал он, подтираясь. — Заразил-таки!

Он вышел из туалета и тут же натолкнулся на действительно стоящего на страже официанта.

— Ну что, не умер? — спросил он З. З.

— Нет пока, — обескураженно произнёс Зудов. — Но скоро умру.

— Но прежде ты съешь своё блюдо и заплатишь по счёту. Вон — видишь там на столике?

— Что это? — недоумённо проговорил Зудов.

— Чёрная икра. Триста пятьдесят грамм. Ты же сказал, что тебе всё равно?

Официант сжал кулаки, готовый дать отпор, в случае чего. Но, к его удивлению, Зудов вяло кивнул и сказал:

— Да, да…Мне действительно всё равно…Слушай, принеси ещё четыреста грамм коньяку. Или лучше — тащи бутылку.

— Вот это совсем другой разговор! — обрадовался официант и куда-то заспешил.

"Как же я доеду до морга? — вдруг пронеслась мысль в зудовском мозгу. — Я же на работе…Я же буду пьяным…"

— А пошли они все!!! — с пафосом воскликнул он и, горбясь, словно старик, вдруг явственно понявший, что жизнь, в сущности, подошла к концу, поплёлся к своему столику.

10. НОВОСТИ ОТ ПИСЁНЫША

Через полтора часа шатающийся Захар Захарович Зудов дошёл до своего автомобиля «Бенц», стоящего у входа в кафе "А ну-ка, парни!", открыл ключом дверцу и буквально рухнул на переднее сидение, больно ударившись носом о руль. В голове его словно шумели какие-то камыши, или пролетали, хлопая крыльями, утки, в которых нестерпимо хотелось выстрелить из любимой охотничьей двустволки, чтобы цветастый селезень мягко упал на болотистую почву и застыл в агонии среди шумящих камышей, пока родной пёс Полкан не принесёт его в твои, ждущие тёплой птичьей плоти, руки. Зудов привычно щёлкнул по уху, и ему немедленно ответили.

— Зэ-Зэ!! Зэ-Зэ!!! Это — ты?! Куда ты делся, окаянный?! Я ж тебе обзвонился!!! Мы уже связь проверяли — может, телефон сломался, или ты как-то неудачно упал своей глупой башкой…Где ты?!! Что вообще происходит?!!

Зудов расплылся в кривой усмешке.

— Что…происходит…Ничего…не…происходит…Я…пообедал…Могу же я…пообедать…

Он помолчал, потом вдруг слёзно воскликнул:

— Заразили меня, Свен Свеныч, заразили!! Гады. подонки, скоты, старики!.. Я смотрел — бордовое оно у меня, ярко-бордовое, как вы и говорили! Бордовое…говно!

— Боже мой, ты совершенно пьян! — строго крикнул ему в голову Труть. — Ты что — совсем взбесился? Ты же на работе! Да ещё и за рулём!! Уволю!!

— Увольняйте… — весело пропел Зудов свой ответ. — Что мне теперь ваша работа, ваши…деньги-шменьги?… Заразили, гады, сволочи, заразили, бордовое…говно!


Еще от автора Егор Радов
Дневник клона

В сборнике представлены три новых произведения известного многим писателя Егора Радова: «Один день в раю», «Сны ленивца», «Дневник клона». Поклонники творчества автора и постмодернизма в целом найдут в этих текстах и иронию, и скрытые цитаты, и последовательно воплощаемые методы деконструкции с легким оттенком брутальности.Остальным, возможно, будет просто интересно.


Змеесос

«Змеесос» — самый известный роман Егора Радова. Был написан в 1989 году. В 1992 году был подпольно издан и имел широкий успех в литературных кругах. Был переведен и издан в Финляндии. Это философский фантастический роман, сюжет которого построен на возможности людей перевоплощаться и менять тела. Стиль Радова, ярко заявленный в последующих книгах, находится под сильным влиянием Достоевского и экспериментальной «наркотической» традиции. Поток сознания, внутренние монологи, полная условность персонажей и нарушение литературных конвенций — основные элементы ранней прозы Радова.Перед вами настоящий постмодернистский роман.


Мандустра

Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.


Якутия

...Однажды Советская Депия распалась на составные части... В Якутии - одной из осколков Великой Империи - народы и партии борются друг с другом за власть и светлое будущее... В романе `Якутия` Егор Радов (автор таких произведений как `Змеесос`, `Я`, `Или Ад`, `Рассказы про все` и др.) выстраивает глобальную социально-философскую, фантасмагорию, виртуозно сочетая напряженную остросюжетность политического детектива с поэтической проникновенностью религиозных текстов.


69
69

Этот текст был обнаружен в журнале нереалистической прозы «Паттерн». http://www.pattern.narod.ru.


Борьба с членсом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Онлайн.ru

Молодой юрист после ДТП становится инвалидом-колясочником. И с головой уходит в мир Интернета: блоги, форумы, соцсети, онлайн-игры. Есть ли шанс у современного молодого человека, заточённого волею судьбы в четырёх стенах, на другой вариант? Какой смысл жизни теперь у него?


Список мечт. Повести и рассказы

В сборнике рассказы о женщинах разных возрастов. Каждая из них совершает маленькие личные подвиги на житейском уровне. На том самом, где нет фотокамер и журналистов, нет психологов и юристов, где решения принимаются своим умом. Жажда жизни, стремление к счастью, ответственность за свой выбор, вера в себя и в лучшее. Как бы ни было плохо — все равно когда-нибудь будет хорошо! Книга рекомендуется к прочтению не только женщинам, но и мужчинам. Ведь счастье не строится в одиночку.


Необъективность

Сюжет этой книги — две линии пути внутри себя (2000—2016 и 1977—1985): Ч. 1 предполагает через проживание текста читателем формирование у него альтернативного взгляда на повседневность и её реальность, а Ч. 2 даёт возможность понять эмоциональную обоснованность предшествующего ухода в невовлечённость и асоциальность.


История чашки с отбитой ручкой

«…Уже давно Вальтер перестал плакать; Юлиус сидит с газетой у печки, а сын устроился у отца на коленях и наблюдает, как во мне оттаивает замерзший мыльный раствор, — соломинку он уже вытащил. И вот я, старая, перепачканная чашка с отбитой ручкой, стою в комнате среди множества новеньких вещей и преисполняюсь чувством гордости оттого, что это я восстановила мир в доме…»  Рассказ Генриха Бёлля опубликован в журнале «Огонёк» № 4 1987.


Ветер на три дня

Четвертый из рассказов о Нике Адамсе, автобиографическом alter ego автора. Ник приходит в гости в коттедж своего друга Билла. Завтра они пойдут на рыбалку, а сегодня задул ветер и остается только сидеть у очага, пить виски и разговаривать… На обложке: картина Winter Blues английской художницы Christina Kim-Symes.


Бог с нами

Конец света будет совсем не таким, каким его изображают голливудские блокбастеры. Особенно если встретить его в Краснопольске, странном городке с причудливой историей, в котором сект почти столько же, сколько жителей. И не исключено, что один из новоявленных мессий — жестокий маньяк, на счету которого уже несколько трупов. Поиск преступника может привести к исчезнувшему из нашего мира богу, а духовные искания — сделать человека жестоким убийцей. В книге Саши Щипина богоискательские традиции русского романа соединились с магическим реализмом.