Бесконечность в законченной форме - [9]

В «Доме Книги» я потратил двести сорок рублей на «Химеры Хемингуэя» Джонатона Китса. И пока ехал домой в метро с одной пересадкой, прочитал половину книги.

Телефонный звонок раздался в квартире в восемь часов вечера, (я бросил быстрый взгляд на настенные часы и констатировал этот факт). Отключив звук телевизора, я подошёл к аппарату. Звонила Ленка Алексеева, пожалуй, самая близкая подруга Инки.

Они не учились вместе и познакомились сравнительно недавно, пять лет назад. Инка лежала в больнице с подозрением на язву желудка, маялась от одиночества и читала книжки. А в один из апрельских дней в палату положили красивую девочку, невысокую, с длинными русыми волосами. Так линии их жизней и пересеклись. Когда же на сцене появился я, Ленке Алексеевой пришлось считаться с новым персонажем, и точно знаю, меня она явно недолюбливала.

Наверное, я обрадовался её звонку, могла обнаружиться ниточка к исчезнувшей Караваевой. И почему я раньше не подумал об этом? Ленка работала в аудиторской компании «Парус» консультантом по бюджетной сфере (от одного названия с тоски повеситься можно), снимала квартиру на Рязанском проспекте (место вселенских кошмаров), жила с молодым человеком Димой, работающим в той же сфере, и встречалась с Сергеем – высоким тридцатилетним менеджером из «Кока-Колы». Естественно, она что-то знала.

– Привет.

– Здравствуй, Елена.

Настроение моё ухудшилось, я не почувствовал в голосе Алексеевой оптимистических нот. Она и начала без предисловий, чем вызвала усмешку в уголках моих губ.

– Инка, сучка, уехала не попрощавшись, не знаешь, когда вернётся?

– Пропала, а не уехала, – поправляю я, – или мне что-то неизвестно?

Через три секунды.

– Что значит пропала?

– Значит: отключила телефон, в квартире не появляется, с работы уволилась.

– Как уволилась?!

– Я не знаю. И ни кто не знает.

Почему-то глупые вопросы лучшей Инкиной подруги начали меня раздражать. Морочит мне голову, чтобы запутать. Глухая злоба из неведомых глубин души поднялась, достигла мозга, сдавила своей тяжестью глазные нервы, и я стал думать, каким способом убью Алексееву.

– А мне она звонила.

– Когда? – я даже растерялся, а злость мигом испарилась.

– На прошлой неделе. Сказала, что уезжает, но не сказала когда. Между вами всё впорядке?

– Уже не знаю.

– И где она?

Я пожал плечами, словно Алексеева могла это видеть.

– Пропала, – в очередной раз произнёс я навязчивое слово, – но обещаю тебе, что найду её, не сомневайся.

– Сомневаюсь, – презрительно выдавила Алексеева, и бросила трубку.

Жаль, я бы ещё поговорил.

Ленка Алексеева мне нравилась. Она всегда говорила правду, не забывала, когда у тебя День рождения и что можно подарить. Как-то она сказала, что вместо неё должен был родиться мальчик, и поэтому отношения с отцом не сложились. Её любили собаки, а она с ума сходила от кошек, держала одну по имени Сима в квартире и каждый вечер покупала ей пакетик с кормом.

К двадцати пяти годам она разбила две семьи, панически боялась костей и анализировала свои поступки. Однажды мы втроём сидели на лавочке в Александровской парке, перед фонтаном, и Ленка сказала, что её мечта – попробовать кокаин. Я ответил, что это можно устроить. Она рассмеялась и невпопад ответила «пошутить нельзя». С 2005 года, когда умер писатель Джон Фаулз, она завела дневник. Говорила, что каждый день, о чём нибудь пишет, например: «…купила «Справочник мусульманской женщины»», или «…ненавижу ноябрь». Считала, что все девушки – бляди, просто многие не могут себе в этом признаться. Пожалуй, это всё, что я хотел написать о Ленке Алексеевой, пока с ней – что нибудь не произошло.

4.

В субботу 17 мая я уехал в Кострому.

Что значит для меня встреча с Олей. Какие сюрпризы готовит Провидение, снова сталкивая нас? Впрочем… только предполагая столкнуть.

Тёплая майская погода, оживлённая трасса и хорошее настроение, дарили надежду, что всё произойдёт как в кино: мы бросимся в объятия друг друга, и ни грамма разочарования не отразится ни на чьём лице. В город я приехал в час дня, машину оставил на обочине центральной Советской улицы, и вышел на площадь Ивана Сусанина, чей одноимённый памятник, стоящий лицом к Волге, сосуществовал с монументальным памятником Ленину, (из парка, в трёхстах метрах от площади), с укоризной смотрящего на город.

Городок, бедноватый с виду, и на самом деле ничего примечательного собой не представлял. Славился разбитыми дорогами, советскими названиями улиц, безвкусно одетыми девушками и новым стадионом, где-то на окраине, или ещё дальше.

Гостиницу я нашёл на улице Юношеская, дом 1, с громким названием «Волга», снял номер на сутки, решив при любом результате завтра выехать домой.

Остаток дня я бесцельно блуждал по городу, рассматривая людей и таким вот образом надеясь встретить Олю. Сходил в кино, пообедал в кафе, и поздно вечером на остановке маршрутных такси возле Центрального рынка – я столкнулся с Олей Беспаловой, которая банально шла с работы домой, опустив голову и что-то рассматривая у себя под ногами.

Кажется, Оля обрадовалась и, наверное, в первую минуту не поверила, что подобное случается, я – скорее удивился. Она молчала, я неестественно засмеялся, в объятия друг друга мы не бросились, и всё же, что-то с ней произошло, она