Бешеный медведь - [21]

— А смогешь? — засомневался Охлупков. — Там ведь люди солидные сидят. С ними серьезный разговор вести надо. А у нас — ни карт залегания, ни протоколов оценки запасов, ни аудита эффективности добычи. Одни материалы орбитального сканирования.

Решетников дернул щекой. Вопрос был дельный, но отвечать на него было нечего.

— Иван, «Псковитянка» на ходу?

— Хоть сейчас в рейд, — отозвался Зазнобин.

— Вылетаем завтра с утра. Курс на Новый Петербург. Важно, чтобы никто не знал о том, зачем мы туда летим, ясно? Если нам откажут — крышка Новому Городу и системе Орешек. За меня остаются Казанков и Одинцов. Все, господа вечевики, разойдись.

— И чего было собираться? — пробурчал Охлупков. — Сказал бы, чего надумал, и дело с концом. Вот повадились занятых людей от дела отрывать.

— А собирал вас для того, чтобы заложить основу будущего народовластия, — пояснил Решетников, — первый блин, как водится, комом. Но ничего, лиха беда начало.

После того, как все вышли, к губернатору подошел Одинцов и попросил организовать ему сеанс дальней связи. Решетников сначала заупрямился, однако Александр сказал, что хочет переговорить со своими старыми знакомыми. Может, смогут чем помочь. Решетников окинул его настороженным взглядом. Этого человека он знал не очень хорошо. Но Зазнобин сказал, что тому можно доверять как ему самому. А вопрос с доверием решается просто. Веришь человеку — верь и тому, за кого он ТАК ручается…

На Новом Петербурге губернатора Нового Города встретили равнодушно: ну, захотели люди искать счастья на границе освоенных миров, так что ж? Попутного ветра, как говорится. Ни сетевые порталы, ни новостные сайты, ни бульварные листки не упомянули о приезде Решетникова. Поначалу тот огорчился. Однако, подумав, решил, что это к лучшему. Шумиха была ни к чему. На второй день по прилете, не добившись встречи ни с кем из совета директоров банка, Решетников сидел в одиночестве в гостинице и думал, а не напиться ли с горя, когда в номере появился Зазнобин с мужчиной лет сорока. Внешность мужчины была незапоминающаяся Светлые редеющие волосы, блеклые глаза, ничего не выражающее лицо.

— Вот, познакомься, — сказал Зазнобин, — это Константин Карлович Бергер. Мой м-м… добрый знакомый. И Одинцова тож… Расскажи ему, что у нас творится, может, он подскажет чего.

Решетников пожал плечами, заказал в номер коньяк и кофе и битых два часа жаловался Бергеру на беды, свалившиеся на Новый Город.

Константин Карлович оказался на редкость приятным собеседником: коньяк пил умеренно, слушал заинтересованно, в нужных местах улыбался и шутил, в необходимых — сокрушенно качал головой. Расстались они, когда за окном засинели сумерки, бутылка коньяка опустела и второй кофейник был давно выпит. Зазнобин пошел проводить гостя, а Решетников внезапно сообразил, что так и не узнал ничего о собеседнике. Более того, вроде бы Бергер и вопросов особо не задавал, а выложил ему губернатор все, что накипело на душе, и даже больше — то, о чем мечтал, соглашаясь лететь в новую систему. А именно: построить государство, в котором основополагающим законом стала бы возможность строить жизнь по своему разумению. Как сами решили. Не оглядываясь ни на кого. Чтобы вера — православная, чтобы семьи — крепкие, чтобы люди — счастливые. И чтобы государь знал, что есть такая земля, где люди откликнутся на его призыв по первому зову, а сколь далека она от империи Российской — не имеет значения.

— Господи боже, — пробормотал Решетников, — да он меня за блаженного принял.

С тем губернатор и лег спать, чтобы наутро вновь обивать пороги штаб-квартиры банка «Селиверстов и товарищи», улыбаться секретаршам и выслушивать вежливые отказы. К вечеру у него совсем опустились руки. Однако, когда они с Зазнобиным уже отужинали в гостиничном ресторане и возвернулись к себе, на пороге его номера неожиданно нарисовался курьер. Когда он ушел, Решетников недоуменно уставился на заполненный бланк пропуска в столь вожделенный, но еще так недавно совершенно недоступный персональный офис председателя правления банка.

— Ты чего-нибудь понимаешь? — повернулся он к Ивану.

Иван хмыкнул:

— А что тут понимать — считай, чудо. Так что не упусти шанс.

Приняли их с Иваном благожелательно, однако не сказали ни «нет», ни «да», а предложили подождать ответа.

Ответ пришел через сутки, и говорилось в нем, что Новый Город посетит, не позднее чем через месяц, председатель правления банка Игорь Андреевич Селиверстов. Решетников сорвался с места, и «Псковитянка» едва не сожгла двигатели, пройдя в форсированном режиме почти весь обратный путь до системы Орешек — к приезду банкира следовало подготовиться.

И вот Селиверстов прибыл на Новый Город.

Вышел он из церкви деловой и собранный и с ходу попросил изменить программу своего пребывания. Решетников хотел поводить его по строящимся объектам, может, свозить к морю, устроить встречи, однако осматривать и мотаться к морю, за тысячу двести километров, Селиверстов отказался. Он предложил позвать геологов и показать ему карты планеты, а также предоставить информацию по планетам системы с указанием сроков возможного освоения.