Беседы о животноводстве - [63]

Еще совсем недавно многоэтажные центры городов растворялись в скопищах небольших домишек, упрямо отгораживавших себя от внешнего мира частоколом заборов. Деревенская усадьба с приусадебным участком, с пасущимися на мостовой курами и гусями была непременным атрибутом сельско-городского пейзажа. Но вот города стали городами, одноэтажные окраины отступили за черту автомагистралей и железных дорог… Резко сократилось число горожан — обладателей личных усадеб и личных кур. Прямым следствием процесса урбанизации явилось относительное подорожание продуктов животноводства, и в частности яиц и птичьего мяса. Только тогда для кур стали строить специальные помещения.

В специализированных руководствах по сельскому строительству чертежи курятников появились значительно позже свинарников и коровников. Но зато авторы руководств едва-едва поспевали за развитием практики строительства этих нехитрых сооружений. Уже в начале 20-х годов текущего столетия стало очевидным, что первой отраслью животноводства, которая перейдет на индустриальные рельсы, будет именно птицеводство. Представление о технологическом потоке в животноводство принесли тоже куры. И объясняется это двумя счастливыми особенностями этой достойной птицы: ее плодовитостью и скороспелостью. Они обеспечили возможность ведения птицеводства в хорошем темпе и с коротким производственным циклом.

В полном соответствии с известной точкой зрения на курицу как на существо, которое мы можем есть и до его рождения, и после его смерти, современные птичники специализируются в двух направлениях. Одни поставляют в магазины яйца, вторые — упитанных цыплят — так называемых «бройлеров». И те и другие являются вполне современными предприятиями с массовым типом производства.

Каков же эффект от крупных птицефабрик?

В обычном курятнике, где содержится, скажем, 500 несушек, каждой из птиц приходится уделять внимание в течение 1,3 часа ежегодно. А на фабрике с составом «персонала» в 22 тысячи несушек затраты труда составляют только 0,7 человеко-часа в год. Это означает, что на современном заводе по производству яиц один человек в состоянии обслуживать от 20 до 30 тысяч кур. В 1972 году Боровская птицефабрика Тюменской области имела 600 тысяч несушек. По современным представлениям это «очень средненькое» предприятие. А между тем за тот же год оно произвело яиц на 16 миллионов рублей — больше, чем все вместе взятые колхозы и совхозы области.

«Квартиры» для несушек в помещениях птицефабрик зачастую располагают в несколько ярусов. Это позволяет существенно увеличить плотность населения курятника на единицу площади, хотя и усложняет процессы раздачи корма, уборки навоза и сбора яиц. Можно, конечно, строить и многоэтажные птицефабрики. Именно такое предприятие, например, уже довольно давно функционирует в колхозе имени Крупской в Крыму. Занимается оно производством бройлеров. В 1972 году колхоз продал их 378 тысяч штук. И «снял» этот «урожай» с площади 17 гектаров, на которых располагается многоэтажная птицефабрика вместе с окружающими ее аллеями и посадками. Это в 4–5 раз меньше того пространства, которое пришлось бы отвести под ординарные курятники той же производительности.

Технологический процесс бройлерной фабрики начинается в инкубаторе. Здесь рождаются миллионы желтых пищащих комочков. Через день-два они попадают в специальные ящики-лотки и доставляются в цехи. Здесь кончается цыплячье детство. Подростковый период протекает в специальном бройлергаузе — комфортабельной клетке размером примерно метр на три. Одновременно в ней живет по сто братьев-цыплят. Бройлергауз — коммунальная квартира, но со всеми удобствами. Особое внимание уделяется центральному отоплению. Оно водяное, иногда электрическое. Чрезвычайно важный фактор — вода. Она должна быть очень чистой, проточной. Но если к каждому бройлергаузу подвести индивидуальный ручей, то как бы тонки ни были струйки, в сумме они дадут порядочную реку. Поэтому нужны специальные автоматические поилки, которые выдают воду порциями. Порции цыплят — капли. Поит ими ниппельная поилка: на ее кончике непрерывно висит крохотная желанная порция влаги. Подошел цыпленок, снял клювом каплю и тут же непреднамеренно нажал на клапан. И следующая порция засверкала в свете электрического солнца… Кстати, о солнце: свет здесь включается и выключается по специальной программе. Запрограммировано все: и длина светового дня, и климат внутри бройлергауза, и количество получаемого корма, и объем свежего воздуха из сложной вентиляционной системы.

Но вот цыплята подросли, в старой квартире стало тесно. После того как им исполнится 3–5 недель от роду, они вновь становятся новоселами. Кончается подростковый период. Юность протекает в необогреваемых, но зато более просторных клетках и заканчивается на 8–10-й неделе жизни. Впрочем, тогда же заканчивается и сама жизнь. В указанном возрасте цыплята достигают заданного веса (1200–1600 граммов) и поступают на убойный пункт.

Это вполне современное, высокомеханизированное и автоматизированное предприятие. Производительность крупных убойных пунктов просто ошеломляет — 10–15 тысяч бройлеров в час! Да и не мудрено: ведь, например, в США в 1973 году было выращено 3 миллиарда бройлеров. Такую огромную массу птицы ощипать и превратить в мясо вручную, конечно, не представляется возможным.