Беседы о режиссуре - [2]

ЗАМЫСЕЛ. ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ

Да, сорок лет назад студент Щукинского училища приехал на каникулы в родной Тбилиси и был приглашен в дом известного в Грузии художника. В свое время художник учился в Париже, исповедовал импрессионизм, и студент очень любил его первые картины. Из рассказов старших он также знал, что в двадцать шестом — двадцать седьмом годах за тот же импрессионизм художника здорово поклевывали, перестали покупать его прекрасные полотна, и для талантливого человека настали трудные дни. Но художник сумел отказаться от своей прежней манеры и новыми работами добился почета, уважения и богатства. Именно эти работы и предстояло увидеть студенту.

Вместе с другими гостями шел он по мастерской, слышал комплименты в адрес хозяина дома и недоумевал, как можно было хвалить бездушные, помпезные портреты. И когда настал его черед высказать свое мнение, заявил с прямотою молодого максималиста: «Художником вы были раньше». На какую реакцию он рассчитывал? Скорее всего, об этом просто не думал. Но реакция последовала: хозяин выгнал студента с требованием никогда больше не переступать порога его дома.

Однако, когда молодой человек через два года вновь гостил в Тбилиси, мать передала ему просьбу художника прийти. Памятуя о своем изгнании, сын шумно протестовал, но мать напомнила ему законы Кавказа, провозглашающие уважение к старшим. Студент смирился и пошел.

- Ты был прав, — сказал ему художник, — я изменил себе, предал себя. И мне отомстили мои полотна. Но я вернусь к прежнему, гляди...

Он подвел молодого человека к холсту, на котором шла отчаянная борьба поиска прежней легкой манеры и вошедшего в привычку натуралистического письма.

- Приедешь через год, — продолжил художник, — и увидишь — я осилю себя и закончу это...

Но картина так и осталась неоконченной. Через полгода после описанной встречи художник умер.

Мать сказала студенту: «В его смерти повинен и ты. С правдой надо быть осторожным».

Из уважения к памяти об этом человеке не назову его имя, а тем молодым студентом был я. Никогда не смогу забыть слов матери и чувства собственной вины. Что мне могло и может служить оправданием? То, что и сегодня в музеях Грузии висят его первые импрессионистические полотна и именно они достойно вносят имя художника в каталоги? Или неоконченная картина, ставшая печальным символом невозможности возврата к прежнему?

Тогда я буквально не находил себе места. И первым, кто облегчил мои страдания, был Николай Васильевич Гоголь. Его изруганная критикой повесть «Портрет». Кто повинен в трагедии изменившего себе таланта? Сам талант.

Надо ли говорить, что, прочитав это произведение, я стал мечтать о постановке. Но между мечтой и ее осуществлением встали десятилетия. И примеры, которые за эти годы давала мне жизнь, лишь укрепляли замысел будущего спектакля.

И вот, при всей нелепице того, что бытовые мелкие неурядицы могут привести к повороту окрепшие в тебе мысли — это все-таки произошло. Тот типично неудачный день заставил спросить, о чем твой спектакль, режиссер телевидения? Только ли о трагедии художника, таланта писал Гоголь? А кто виноват в том, что веселый, открытый молодой человек превращается в замкнутого брюзгу, а неподдельный энтузиазм, порывистость, страстность — в холодное равнодушие и черствый расчет? И почему другие до старости остаются молодыми душой? Кто виноват, что планы и надежды юности в ровно протекающей жизни оказываются неисполненными?.. Сам человек. Его предательство по отношению к себе чудовищно. И начинается оно чаще всего с попустительства мелочам, подавления в себе внутреннего протеста, надеждой на «авось», на то, что это только раз и никогда более не повторится, и он еще сможет, и он еще успеет все наверстать... А результаты печальны.

Не противоборствовать, не высовываться, не нервничать, пребывать в покое... Несут ли человеку счастье эти житейские «истины»?

Как же не вспомнить тебя, мой романтический рыцарь, мой правдолюбец, летящий через века на своем Россинанте в вечном стремлении к добру, справедливости, красоте, гармонии! Нет, недаром твои черты ищу я в героях всех своих постановок...

ЖЕЛАНИЕ И ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ

Так уж получилось, что два моих желания исполнились одновременно: съемки фильма-спектакля «Портрет» и начало преподавательской деятельности на факультете режиссерского и операторского мастерства. Чем вызвано это второе желание? В последние годы, встречаясь на Центральном телевидении с молодыми своими коллегами, не устаю поражаться тому, с каким упорством они повторяют творческие ошибки, через которые прошло наше поколение телевизионных первопроходцев. А ведь нам казалось, что мы научились их преодолевать. Настораживает и то легковесное отношение к профессии, с которым, уповая на технические возможности одиннадцатой музы, мои юные собратья порой двигаются по жизни, оставляя за собой вереницу спектаклей, фильмов, передач, не имеющих ни четких жанровых границ, ни своего эмоционального нерва.

До сих пор, если не считать заочного отделения Ленинградского института театра, музыки и кино, режиссеров телевидения специально не готовило ни одно высшее учебное заведение страны. К нам приходили выпускники ВГИКа, ГИТИСа, Институтов культуры и начинали постигать специфику ТВ, в результате этого их открытия имеют ту же значимость, что и, скажем, сегодня изобретение велосипеда.