Беседы о науке - [56]

    Расцвет научной деятельности выдающегося ученого как раз пришелся на бум ядерной и прочей «секретной» физики. Кто был тогда на самом пике, не мог не взаимодействовать с такими титанами современного естествознания, как академики Л. Ландау, Я. Зельдович, А. Мигдал, А. Сахаров, А. Будкер, Б. Понтекорво. В воспоминаниях Льва Борисовича немало места отводится этим выдающимся людям: встречам с ними, научным спорам, совместным трудам.

     Более полувека «отец адронов» посвятил преподавательской деятельности, читая курс на кафедре физики элементарных частиц в МФТИ. Талант педагога сначала заставил ходить по коридорам «физтеха» легенды о лекциях академика Окуня, затем принес выдающемуся ученому еще и славу популяризатора науки, когда были изданы ряд блестящих книжек, максимально доступно объяснявших школьникам и студентам головокружительные формулы из теории элементарных частиц.

    В последние годы жизни Лев Борисович вообще предпринял отважную попытку в вышедшей на русском и английском языках книжке «Азы физики: очень краткий путеводитель» с помощью элементарного математического аппарата распечатать самые сокровенные тайники физической науки. В частности, попытаться буквально на пальцах (не посягая, естественно, при этом на научную строгость) растолковать народу таинство той самой «частицы Бога», над разгадкой которой он сам бился около полувека и секрет которой был только что раскрыт на поименованном не без участия Льва Борисовича гигантском ускорителе, спрятанном глубоко в швейцарских Альпах.

    Мудреной и витиеватой выдалась научная стезя к подножию самого грандиозного научного сооружения XXI века. Одна из тропок повела к нему в 1929 году из малюсеньких Сухиничей, петляя между Смоленском, Людиновом и Думиничами, где в разное время пребывала семья Льва Борисовича, где работали его родители и где родился сам будущий академик РАН, снискавший впоследствии регалии члена Европейской академии наук, почетного члена Нью-Йоркской академии наук, действительного члена Института физики Великобритании.

     Оставила на этой стезе и свои памятные вехи война. Отец ученого – Борис Григорьевич – воевал, в том числе и в Калужских краях, был ранен, в окопах ни на минуту не переставал печься о родных и всякий раз находил возможность подбодрить домашних нежными посланиями с передовой. «Вчера я достал целую корзину помидоров, – делился в письме нечаянной фронтовой радостью от встречи с земляками отец будущего физика-теоретика. – Таскал их несколько километров, порядочно попотел. Зато сегодня всех угощаю помидорами. Это наградил меня бывший председатель Думиничского райисполкома. Встречал я его в 1929 г., и представь себе, узнал…»

     Хотелось бы, чтобы не только страна, но и земляки Льва Борисовича Окуня знали и хранили память об этом выдающемся учёном.

Философ Александр Богданов (Малиновский)

Забытый философ, экономист, социолог, психолог, биолог, врач и занимательный беллетрист, а ещё – опальный вольнодумец, отбывавший на рубеже XIX–XX веков в купеческой Калуге (да и не в ней одной) политическую ссылку – Александр Александрович Богданов (Малиновский). Самобытный русский мыслитель.

Из той ещё, мощной, но ушедшей навсегда когорты выдающихся отечественных учёных-энциклопедистов – Менделеев, Вернадский, Малиновский… Как и большинство интеллектуалов неспокойного конца XIX столетия, захваченного марксизмом. Как и многие, не слепо приверженные ему, получивший в ответ сложную судьбу, период мучительных научных исканий, находок, разочарований, предательств, наговоров, десятилетия забвения научных трудов, отважную смерть и посмертное признание.

«Ядро ревизионизма – А. Богданов, А. Луначарский, В. Базаров – формировалось в Калуге», – всё, пожалуй, что можно сегодня найти в Калужском областном архиве документов новейшей истории (бывшем партархиве) относительно пребывания в городе в 1900–1901 годах одного из выдающихся теоретиков русской социал-демократии, создателя всеобщей организационной науки «Тектологии» – по сути предтечи общей теории систем и кибернетики, сильнейшего оппонента В. Ленина в теории революционных преобразований – Александра Богданова. «Духовное родство ревизионистов закладывалось в Калуге», – всё ещё грозно вещает с пожелтевших архивных страниц партийный приговор. Судя по всему, не отменён он и поныне – память о выдающемся учёном Александре Богданове в Калуге сегодня не приветствуется. О приобретённом им здесь новом друге – Анатолии Луначарском – кстати, тоже.

Богданов хотел совсем не много – всего-навсего организовать правильную жизнь. «Утопию разумных человеческих отношений», как трактовал её этот неординарный мыслитель. Не то чтобы справедливую, святую или счастливую (чем, собственно, и увлеклись впоследствии русские революции, разгромив много чего попутно), а именно – правильную. Для этого нужна была теория организации правильной жизни. Система. Наука. Марксизм? Отчасти – да. Но – не только. Не так узко. Не так упрямо. Не так назидательно. Богданов постепенно шёл к главной своей работе – «Тектологии».

Он был теоретиком с детства. Рационалист. Шахматист. Феноменальная память. Золотая медаль в Тульской гимназии. Легкое поступления на Физфак (так бы его сейчас назвали) МГУ. Изгнание из университета за чрезмерное увлечение марксовским наследием. Ссылки: Тула, Калуга, Вологда. В промежутках – экстерном диплом психолога в Харьковском университете, лекции в нелегальных кружках рабочих-оружейников в Туле, занятия по подпольной политэкономии с железнодорожниками Калуги, жаркие дискуссии с Бердяевым, Савинковым и Луначарским в Вологде. Бурная публицистика. Тайные кружки. Идейные разногласия. Партийная стезя. Всё выше, и выше, и выше. Ленин…