Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник? - [85]

И возвратил Господь потерю Иова, когда он помолился за друзей своих; и дал Господь Иову вдвое больше того, что он имел прежде. (Иов. 42, 10)

Прежде чем говорить о значении слов «возвратил… потерю», обратим внимание на молитву Иова за друзей. Ей предшествовало прямое повеление Господа Елифазу, чтобы они вместе с Вилдадом и Софаром вознесли жертвы и попросили Иова помолиться, дабы им был отпущен грех. В чем же этот грех состоял? —

…Горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили обо Мне не так верно, как раб Мой Иов. (Иов. 42, 7)

«…Говорили обо Мне не так верно…» — гласит Синодальный перевод. А в оригинале — לא דברתם אלי נכונה <ло дибартем элаи нэхона>: «вы не говорили [ко] Мне истинно». «[Ко] Мне» подразумевает прямое обращение к Богу, а ведь на протяжении всего повествования мы не слышали никакого обращения ко Всевышнему из уст друзей Иова! Каждый из них лишь высказывал собственные взгляды, но никто не стремился получить вразумление свыше относительно из ряда вон выходящего события — невыносимых страданий невинного праведника… И лишь сам Иов, хотя и он тоже рассуждал о Боге в третьем лице (т. е. говорил «о Нем», а не «к Нему»), но всё же жаждал получить подлинный ответ из Его уст, что и свершилось в конце повествования.

Отметим еще одну важнейшую вещь: никто из друзей Иова, столь долго и настойчиво его обличавших, ни разу не помолился за него, чтобы Бог облегчил его страдания! Теперь же, когда оказалось, что намерение Иова более угодно Всевышнему, нежели намерения его друзей, именно он и призван молиться за них! Всмотримся в эту ситуацию: Иов, всё еще пребывающий в невыносимых муках (от которых он избавился не до, а после своей молитвы!), призван просить, чтобы его друзьям отпустился грех. Тяжко страдающий должен пожалеть, смилостивиться над пребывающими в довольстве! Не странно ли? Но с точки зрения духовных законов это правильно: только человек, восстановивший прямое общение с Богом, может по-настоящему молиться, только его молитва имеет истинную силу и будет непременно услышана.

И вот, когда страдалец Иов вознес свою молитву за спокойно живущих друзей, лишь тогда «…возвратил Господь потерю Иова…» (ст. 10). В оригинале сказано так: שב את־שבות איוב <шав эт-шэвут Ийов> — «вернул плен [или: потерю] Иова». Когда возвращают вещи, их не заменяют другими, «возвратить» можно только и именно то самое, что было утрачено. Что же было утрачено Иовом? Как мы знаем, здоровье, имущество, честь и достоинство… Всё это возвратилось к нему вдвойне: «…И дал Господь Иову вдвое больше того, что он имел прежде» (ст. 10). Но прежде всего скорбь и страдание Иова проистекали от гибели его детей. Можно сказать, что дети его были «пленены» смертью, и эти «пленники» теперь были тоже ему возвращены: у Иова вновь родились «семь сыновей и три дочери» (ст. 13).

Разве, однако, появление новых детей после гибели прежних может заставить отца, любившего первых детей всем сердцем (1, 4–5), окончательно забыть о потере? А ведь сказано, что Иов более не страдал (42, 17). Из этого с необходимостью следует, что души погибших детей воплотились снова, и Иов, будучи уже духовидцем, узнал своих прежних детей в новых — и полностью утешился!

И было у него семь сыновей и три дочери.

И нарек он имя первой Емима, имя второй — Кассия, а имя третьей — Керенгаппух. (Иов. 42, 13–14)

Удивительно: вопреки всей библейской традиции, согласно которой сыновья имеют большее значение, чем дочери (поскольку именно благодаря сыновьям имя отца сохраняется в потомстве), здесь перечислены исключительно имена дочерей! О чем это должно свидетельствовать? Сыновей и дочерей родилось ровно столько, сколько погибло (ср.: Иов. 1, 2). И, вероятно, узнав «возвратившихся» сыновей в новых детях, Иов вернул им и прежние имена, которые не названы. А вот дочерей (через которых имя отца в потомстве все равно не сохраняется) можно было назвать заново — в честь свершившихся событий.

Число сыновей Иова обозначено в конце книги словом שבענה <ишв׳ана> — «семь», хотя постоянная форма этого слова — שבעה <шив’а>. В указанном виде данное слово встречается во всём Писании только однажды — здесь. Прибавление двух букв, נה <на>, служит прикровенным указанием на глагол נהה <нага> — «рыдать», «оплакивать», «сетовать». Именно семеро сыновей, которых оплакивал Иов, теперь, по милости Божьей, вернулись к нему…

Рассмотрим теперь имена дочерей. Первую Иов назвал ימימה <Иемима>, что означает «многодневная» или «многолетняя», от ימים <йамим> — «дни» или «годы». Такое имя может указывать на то, что дочь ранее уже жила на земле и прожила немало лет.

Имя второй — קציעה <Кециа>; оно может быть понято как «срубленная» (от глагола קצה <каца> — «срубать») и, вероятно, свидетельствует о трагической смерти, пережитой девочкой в прошлой жизни.

Третья дочь была названа קרן הפוך <Керен Гапух>, что можно перевести как «рог перевернутый [или: измененный]». Слово קרן <керен> означает также «сила», «судьба». Несчастная судьба этой дочери, также в свое время погибшей, теперь переменилась на свою противоположность — она снова обрела жизнь в семье Иова.