Беседы о геммологии - [25]

Т. Буруковская взялась за поиски: рылась в литературе, писала письма. Ей невероятно повезло! Она узнала, что задолго до написания рассказа Куприн подарил жене браслет, покрытый мелкими гранатами, а посередине — несколько крупных камней. Более того, она разыскала сам браслет. Он оказался у Киры Васильевны Регининой, дочери журналиста Василия Александровича Регинина, близкого друга Куприна.

В журнале приводится цветная фотография браслета. Ажурная вязь из серебра, усыпанная мелкими пиропами. На лицевой стороне браслет схватывает круглую ажурную площадку, в которой собраны гранаты покрупнее. Некоторые гнезда пусты — следы времени, ведь прошло почти сто лет. «Прелестные густо-красные живые огни» загораются и бегут от камня к камню. Все точно, как в рассказе А. И. Куприна. И только зеленого граната здесь нет и никогда не было. Писатель его придумал, потому что по идее рассказа зеленый гранат должен был сообщить дар предвидения княгине Вере и спасти Желткова от насильственной смерти. Однако победило не романтическое предание, а жестокая реальность.

Между тем ценность граната в людских глазах падала с катастрофической быстротой. Например, в рассказе незаслуженно забытой писательницы Тэффи (1872–1952 гг.) «Приготовишка» он служит символом бедности и мещанской безвкусицы.

«Маша не любила, когда Лиза приходила в девичью.

— Нехорошо, барышня, с прислугами сидеть. Тетенька обидятся.

Лицо Маши отекшее, обрюзгшее, уши оттянуты огромными гранатовыми серьгами, падающими почти до плеч.

— Какие у вас красивые серьги! — говорила Лиза, чтобы переменить неприятный разговор.

— Это мне покойный барин подарил.

Лиза смотрит на серьги с легким отвращением».

А. Е. Ферсман объяснил причину обесценивания гранатов, в частности богемских пиропов. Эти самоцветы были обнаружены в нескольких километрах от Карловых Вар еще в XIII веке. Крестьяне находили их прямо на полях и относили в Прагу на продажу. Значение пиропов было настолько велико, что они рассматривались как национальная драгоценность.

Это подметил еще Н. С. Лесков, будучи в Богемии. Вот как говорит о самоцветах гранильщик из рассказа «Александрит»:

«— Чешский пироп горд для того, чтобы отвечать швабу. Нет, он разговаривать с швабами не станет. Нет, в нем и в чехе один дух… Он схитрил, он лучше позволил им, чтобы швабы отрезали ему голову…

— Ну да, — перебил я, — значит, он погиб.

— Погиб! Отчего?

— Вы сами сказали, что у него отрезали голову.

Дедушка Венцель сожалительно улыбнулся:

— Голова! Да, голова — важная штука, господин, но дух… дух еще важнее головы. Мало ли голов отрезали чехам, а они все живы… У пиропа закаленная кровь… Он знал, что ему надо делать. Он притворился, как чех под швабом, он отдал свою голову, а свой огонь спрятал в сердце… Я его вижу: вон он густой, неугасимый огонь чешской горы…»

В 1939 году швабы снова вторглись в Чехию. И уже другой русский писатель восторженно написал о чехах и о пиропах:

Не умрешь, народ!

Бог тебя хранит!

Сердцем дал гранат,

Грудью дал — гранит.

Процветай, народ,

Твердый, как скрижаль,

Жаркий, как гранат,

Чистый, как хрусталь.

Вы конечно, узнали Марину Цветаеву и ее «Стихи о Чехии».

В XVII веке добычей и огранкой богемских пиропов занимались свыше десяти тысяч рабочих. Доход исчислялся сотнями тысяч золотых рублей в год. Однако рынок есть рынок. Борясь с конкурентами (пиропы нашли в Южной Африке), чешская промышленность вынуждена была понижать цены на гранат. Поэтому самоцветы обрабатывались небрежно, изделия превращались в дешевку. Такой камень казался слишком обыкновенным, мещанским. Его перестали покупать. К началу XX века промышленность богемского граната была убита, пироп вышел из моды.

Неужели и ныне он пребывает в этом качестве? Неужели его огненно-красные кристаллы не воспламеняют более умы людей?

Ответ мы найдем в рассказе И. А. Ефремова «Алмазная труба».

Этот фантастический гранат. «Профессор достал из портфеля камень, который он показывал начальнику главка. Небольшой кусок темной породы был плотен и тяжел. На грубозернистой поверхности скола мелкими каплями сверкали многочисленные кристаллы пиропа — красного граната — и чистой, свежей зеленью отливали включения оливина. Эти кристаллы отчетливо выделялись на светлом голубовато-зеленом фоне массы хром-диопсида. Кое-где сверкали крошечные васильковые огоньки дистена. Порода очаровывала глаз пестрым сочетанием чистых цветов».

Так поэтично Ефремов описал грикваит — породу, которая в виде включений находится в кимберлитовых алмазоносных трубках Южной Африки. Находка грикваита в любом месте земного шара является сигналом: здесь ищи алмазы! И вот герои Ефремова, испытывая невероятные лишения, идут по сибирской тайге, ищут алмазы. И добиваются своего.

«Султанов взглянул на свежий раскол породы — и вздрогнул от радости. Кроваво-красные кристаллики пиропа выступали на пестрой поверхности в смеси с оливковой и голубой зеленью зерен оливина и диопсида.

— Грикваит! — крикнул Султанов».

Вслед за грикваитом герои находят и алмазы.

Достоверно известно, что рассказ И. А. Ефремова читала геолог Л. А. Попугаева, первооткрывательница кимберлитов Якутии. Рассказ поразил научно обоснованным сравнением Сибири и Африки. Попугаева совместно с Н. Н. Сарсадских и А. А. Кухаренко предложила метод съемки, который заключался в том, что пироп показывает дорогу к коренному месторождению алмазов. Книжку с «Алмазной трубой» таскали геологи в полевых сумках. Через двенадцать лет после написания рассказа на письменный стол ученого и писателя легли три алмазика из Якутии.