Бесцветный - [84]

– Я пришла, чтобы выдвинуть обвинение, – сказала она.

– Вы пришли, чтобы выдвинуть обвинение насчет чего?

– Я пришла, чтобы выдвинуть обвинение против человека, ударившего меня.

До сегодняшнего дня я не забыл покровительственный, снисходительный тон, которым они с ней говорили.

– Успокойтесь, леди. Успокойтесь. Кто вас ударил?

– Мой муж.

– Ваш муж? Что вы сделали? Вы разозлили его?

– Я… Что? Нет. Он ударил меня. Я пришла, чтобы выдвинуть обвинение против…

– Нет, нет. Мадам. Зачем вы хотите выдвинуть обвинение, а? Вы уверены, что хотите это сделать? Идите домой и поговорите с мужем. Вы знаете, что если вы выдвинете обвинение, то не сможете забрать заявление? У него будет судимость. Его жизнь никогда не будет прежней. Вы действительно хотите, чтобы ваш муж отправился в тюрьму?

Мама продолжала настаивать на том, чтобы они открыли дело, но они отказали. Они отказались написать протокол.

– Это семейное дело. Вы же не хотите вмешивать полицию. Может быть, вы еще подумаете и придете завтра утром? – сказали они.

Мама начала кричать на них, требовала встречи с начальником участка, и именно в тот момент в участок вошел Абель. Он успокоился. Он немного протрезвел, но все еще был пьян, когда ворвался в полицейский участок. Но это не имело значения. Он подошел к полицейским, и участок превратился в балаган. Словно они были старыми приятелями.

– Эй, ребята, вы знаете, как это бывает. Вы знаете, какими могут быть женщины. Я просто немного разозлился, вот и все.

– Все в порядке, парень. Мы знаем. Это случается. Не беспокойся.

Я никогда не видел ничего подобного. Мне было девять лет, и я до сих пор думал о полицейских как о хороших парнях. Ты попадаешь в беду, звонишь в полицию, появляются эти мигающие красно-синие огни, и тебя спасают. Но я помню, как стоял там и смотрел на маму, ошеломленный, испуганный тем, что эти полицейские не собираются помогать ей. Тогда я и осознал, что полицейские – не те, кем я их считал. Они были в первую очередь мужчинами и только во вторую – полицейскими.

Мы ушли из участка. Мама взяла меня и Эндрю, и мы отправились немного пожить у бабушки в Соуэто. Несколько недель спустя Абель приехал и извинился. Абель всегда был искренним и неподдельным в своих извинениях: он этого не хотел. Он знает, что был неправ. Он никогда так больше не сделает.

Бабушка убедила маму, что она должна дать Абелю второй шанс. Ее довод был прост: «Все мужчины делают это». Мой дедушка, Темперанс, бил ее. Уход от Абеля не гарантировал, что это больше не повторится, и Абель, по крайней мере, был готов извиниться. Так что мама решила дать ему еще один шанс. Мы вместе вернулись в Иден-Парк и несколько лет, да, лет, Абель не тронул ее ни пальцем. Или меня. Все вернулось на круги своя.

…

Абель был замечательным механиком, возможно, одним из лучших в округе в то время. Он учился в техническом колледже и закончил его лучшим из выпуска. Ему предлагали работать в «BMW» и «Mercedes». Его бизнес процветал благодаря рекомендациям. Люди со всего города пригоняли ему на ремонт свои машины, потому что он мог творить с ними чудеса. Мама действительно верила в него. Она думала, что поможет ему подняться, поможет с пользой использовать свой потенциал не только как механика, но и как владельца собственного автосервиса.

Мама была настолько своенравной и независимой, что оставалась женщиной, которая вносит свой вклад. Она вносила, вносила и вносила. Таков был ее характер. Она отказывалась прислуживать Абелю дома, но хотела, чтобы он преуспел как мужчина. Если бы она могла сделать их брак настоящим равным браком, то полностью влилась бы в него – так же, как она полностью отдавалась своим детям.

В какой-то момент хозяин Абеля решил продать «Mighty Mechanics» и уйти на пенсию. У мамы были некоторые сбережения, и она помогла Абелю купить этот автосервис. Они перенесли автосервис из Йовилла в промышленный район под названием Уинберг, сразу к западу от Александры, и «Mighty Mechanics» стал новым семейным бизнесом.

Когда ты впервые начинаешь заниматься бизнесом, существует столько вещей, о которых тебе никто не расскажет. Это особенно верно в том случае, если вы – два молодых черных, секретарь и механик, выходцы из тех времен, когда черным вообще не дозволялось владеть собственным бизнесом. Одна из вещей, о которых вам никто не скажет, заключается в том, что, когда вы покупаете дело, вы покупаете его со всеми долгами. После того как мама и Абель разобрались в бухгалтерских книгах «Mighty Mechanics» и полностью осознали, что они купили, они увидели, какие большие проблемы уже были у компании.

Я стоял там и смотрел на маму, ошеломленный, испуганный тем, что эти полицейские не собираются помогать ей.

Тогда я и осознал, что полицейские – не те, кем я их считал. Они были в первую очередь мужчинами и только во вторую – полицейскими.

Постепенно автосервис завладел нашими жизнями. Я уходил из школы и шел пять километров пешком от «Мэривейла» до автосервиса. Я часами сидел и пытался сделать уроки среди станков и окружающих меня ремонтных работ. Абель неизбежно задерживался с ремонтом какого-нибудь автомобиля, а так как возил нас он, нам приходилось ждать, пока он закончит, а потом уже отправляться домой. Это начиналось как: «Мы закончим поздно. Иди, поспи в машине, мы скажем тебе, когда соберемся отправиться». Я сворачивался калачиком на заднем сиденье какого-нибудь седана, они будили меня в полночь, и мы ехали обратно до Иден-Парка, где падали с ног. Вскоре это превратилось в: «Мы закончим поздно. Иди, поспи в машине, мы разбудим тебя утром, когда будет пора идти в школу». Мы начали спать в автосервисе. Сначала это было один-два раза в неделю, потом три или четыре. Потом мама продала дом и эти деньги тоже вложила в бизнес. Она была полностью поглощена им. Для Абеля она отказывалась от всего.