Бесценный дар - [58]

— Случая? — переспросил он, ставя ее на пол, но продолжая обнимать за плечи. — Какого случая?

Она отвела взгляд от его сурово вопрошающих глаз.

— Ланс, откуда я знала, как ты отнесешься к… ребенку. А вдруг бы ты захотел, чтобы я… Он понял, чего она не договорила.

— А ты не могла это сделать, — утвердительно сказал он.

— Нет! — воскликнула она, — Почему?

Она нервно облизнула губы.

— По… потому что мои религиозные убеждения этого не допускают.

— Только поэтому? Других причин нет?

— Есть. Причина во мне. Я никогда бы не смогла пойти на это.

— Но что-нибудь еще удерживало тебя от того, чтобы уничтожить моего ребенка?

Его напрягшиеся плечи выдавали важность этого вопроса для него.

— Нет, — ответила она. Но он ей не поверил.

— Да, Эрин. Скажи!

— Нет.

— Скажи мне, черт побери! — наконец закричал он.

— Я люблю тебя! — крикнула она в ответ.

Они стояли, глядя друг на друга и тяжело дыша, а стены пустого дома многократно повторяли эхо этих слов.

Потом она припала к нему. Одной рукой он, словно стальным обручем, обхватил ее спину, а другую погрузил в короткие темные локоны, прижав ее голову к груди и легко целуя ее волосы.

— Эрин, Эрин, ты не знаешь, какого черта мы мучили друг друга? Подумать только, ты была одна все это время, когда я как никогда должен был быть с тобой! И я хотел быть с тобой! Господи, как я хочу быть с тобой, ребенок там или не ребенок!

Она обхватила его за талию и прижалась к нему так, словно хотела слиться с ним воедино.

— Что ты сказал, Ланс?

— Когда ты уехала из Сан-Франциско, я думал, что умру от желания. От любви к тебе. — Он наклонился и пылко поцеловал ее в шею. — Но мне казалось, что я должен отпустить тебя. Ты не сказала Стэнтону о нас, хотя могла бы. Я думал, что ты хочешь вернуться к Стэнтону и забыть обо мне.

— О, Ланс! Ты был таким жестоким и насмешливым, таким чужим! Я подумала, что я для тебя просто забава, и ты рад, что Барт тебя от меня избавил.

Он обнял ее крепче, чтобы показать, как она ошибается.

— Жестоким… Моя жестокость — просто защитная реакция. Я все время боролся со своей любовью и страшно боялся, что ты поймешь, что я в тебя влюбился. Мне казалось, вы со Стэн — тоном потешаетесь надо мной.

Он касался губами ее обнаженных плеч. Она вытянула край его рубашки из-под брючного ремня и запустила руки под рубашку, гладя твердые мускулы его спины.

— Помнишь Хиггинса? Мы видели его в Хьюстоне в первый день, когда с тобой встретились. Я велел ему не упускать тебя из виду. Я знал, что ты не вышла замуж за Стэнтона.

— Тогда почему же ты по приехал раньше?

— Знаю, ты, наверное, не поймешь, но я не мог приехать, пока мне нечего было тебе предложить.

Он отпустил ее и сел на диван, сжав руки между коленями.

— Ты ведь достигла гораздо большего и была тогда гораздо богаче меня. Я любил тебя еще и за это. Я совсем не такой шовинист, каким ты меня представляешь, Эрин. — Он усмехнулся, потом опять стал серьезным. — Но я не мог сделать предложение, пока у меня не было даже дома, в который я мог бы тебя привести, а только казенная квартира. У меня действительно не было будущего, мне нечего было тебе предлагать. Я не мог приехать, пока не устроил свою жизнь и не начал зарабатывать приличные деньги.

Она села рядом и обхватила его широкие плечи.

— Но для меня все это совершенно не имеет значения. И никогда не имело значения. Я же тебе говорила.

— Зато для меня — дьявольски важно. — Он обнял ее и глубоко вздохнул. — Выходи за меня замуж, Эрин. Я не так богат, как Стэнтон, но я…

Она прижала палец к его губам.

— Ты сказал мне то, чего я хотела больше всего на свете. — Взяв его руку, она положила ее на свой живот и блаженно заулыбалась. — Долгие годы после смерти Джозефа я что-то искала. Много работала, думала, что профессиональный успех — моя стезя. Но я ошибалась. Я стала разыскивать Кена и, слава Богу, познакомилась с Мелани. Спасибо тебе, теперь я знаю ответ на мучившие меня вопросы о женщине, давшей мне жизнь. Я теперь знаю, почему я оказалась в приюте. Но, Ланс, — ее голос дрогнул от обуревавших ее чувств, — я не знала, что я ищу, пока не встретила тебя.

Он крепко поцеловал ее, наслаждаясь вкусом ее губ, которого так и не смог забыть. Она приоткрыла рот и страстно ответила на его поцелуй.

Когда они оторвались друг от друга, он сказал:

— Я присматривал дома у себя в Джорджтауне, но твой мне нравится больше всех. — При этом он глядел отнюдь не на убранство ее дома, а на ее грудь, теребя бретельки сарафана.

— Так может быть… — Она попыталась сдержать внезапно прорвавшееся волнение. — Я хочу сказать, твой бизнес позволит нам остаться здесь?

— Все, что мне нужно, — телефон и аэропорт поблизости. — Он улыбнулся. — Когда переезжать?

Она знала, что для него это будет трудно — и профессионально, и психологически. Он приносил эту жертву ей. И за это она любила его еще больше. Отвечая на его вопрос, она сказала:

— Как только ты дашь мне свое честное имя.

Они опять упоенно поцеловались. Его рука проникла под легкую ткань платья и коснулась се бедра.

— Отвезешь меня в Шривпорт, чтобы познакомиться с моей мамой? — Она подняла глаза и пояснила:

— Дело в том, что она ничего не знает ни о тебе, ни о ребенке. Я не стала ей говорить, пока не пришла к окончательному решению, не нашла убедительных объяснений.