Бесцели(Р) (сборник) - [4]

Шрифт
Интервал

– Когда еще зайти?… Огромный выбор!.. Последние поступления!

Но студенту нашему неделю работать осталось, номер телефона у коробейника взял, тот и ушел.

А нам-то уже и интересно. Это ж за что студент (пусть деньгами, а все ж!) пол-литра вот так взял да и выложил? Я ему: – Показал бы, похвалился, чего там?

А он! Ишь, ты! Всегда скромным да вежливым прикидывался, а тут! Как эту хрень купил, тоже видно сразу важным себя почувствовал! И мне так вяло, не хотя, что-то на вроде «сидишь и сиди».

Тут грузчик, который обед не чаем запивал (хоть и из термоса) аж поперхнулся: – Ты, студент, только что на моих глазах пол-литра без особой жалости, вон тому. А за что? А ну дай, посмотрю!

Студент опять же лениво так, плитку из-за пазухи достал, но на грузчика не смотрит, а сам ее опять поглаживает, разглядывает, и опять так с неохотой (а грузчику ясно дело слышится: сквозь зубы цедит, падла!), что-то типа: «да… сиди, как сидел»

От таких слов грузчик даже обрадовался. У него ж после такого чаепития аллергия в кулаках, и тут вот оно – чесалово, да к тому ж и само просится!

Это ж какая удача! И политику вмешивать не надо, а то уж и сам понимает, не хорошо, сколько можно? То кому-то морду бил в защиту какой-то Пластелины что ли? А сегодня, ежели политика поменялась, придется и ему на другую сторону, потому что как это? С обеда на работу и без мордобоя?

Но до избиения дело не дошло, вовремя студент спохватился, плитку раскрыл (надо ж! коробкой оказалась) как-то так мудрено, как дамочка (или того хуже, как те двое из конструкторского – бог им судья) пальцы растопырил, да и достает, показывает. Оказывается СиДи, это так новомодные пластинки называются.

Как только объяснил да показал, даже у грузчика зуд прошел. Хорошо, что сидели. Столбняк у всех! Дурак, не дурак??? За пластинку пол-литра??? Деньги есть, значит, не при лучине живет. Неужто дома ни телевизора, ни радейки какой-такой нету? К тому ж за эти деньги сейчас у китайцев запросто сторговал бы и с будильником и с наушниками, ему молодому можно. Понятно меня б в наушниках увидели – посмешище! Как ни как, а пятый десяток.

А студенту что? Да и с СиДи этим то ж… Неделя позора и свободен! А вот, если кто узнал бы, что я те же пол-литра за книгу!? Тут уж совсем!!! «СиДи» при случае можно и вместо зеркальца там…, а книгу? Недругу на день рождения? Так недруг потому только и недруг, что когда какая пьянка, то без тебя. И стали мои такие мысли обороты набирать с визгом, как у нас маховик на гильотине.

И так ясно вдруг представил! Иду я по цеху, а отовсюду только: «А, бля!!! Ну, бля!!!»

Короче, бери чистый лист бумаги и пиши по-собственному. А потом с этим заявлением в отдел кадров, где народ покультурнее, но нашего брата хорошо знают! И там, из-за какого-нибудь стола, тихо так, а все же:

– Да, бля! Отмочил, так отмочил! А ведь и не похож ведь. И с виду, да и по родословной самый что ни на есть пролетарий, а смотри ты! Туда же!

И все дружно вокруг головами качают и не понять, то ли с сожалением, а скорее с осуждением, потому что достают из сейфа, который под семью печатями, штамп невиданный! На всю трудовую! Да так жирно чернилами мажут, да двумя руками, да с натиском, всеми силами, что в организме имеются. Да с такой припиской, что теперь про завод и забудь! Это ж придешь ты куда устраиваться, поговоришь, о себе расскажешь – их выслушаешь, вроде и договорились. Новый начальник тебе уже:

– Ну, давай свою трудовую.

И вот тут всё!!!

Увидит он штамп этот ране не виданный, так ведь приписку для того и делают, что ежели ему такие работники не попадались, так вот на тебе полюбуйся-погляди, да делай выводы. Может ЭТОТ и КЗОТ читал, да все правила по технике безопасности соблюдает, обеспечивай его всем необходимым. Тут любой, даже дворников начальник задумается, а вернее и думать не станет, покашляет только, помычит, повод придумывая, а придумает, глядишь и улыбнется, еще раз сверху вниз окинет, да спросит, скажем:

– А рост у вас какой?

Ежели не дурак, то понимаешь, что и отвечать не стоит, какой бы не сказал, да:

– Ой, как жалко-то! Чтоб наш участок подметать нужно ну ни как не больше или не меньше…, а про себя думает: «Да ну тебя на ***! Тебя возьми, так потом, то тебе обувку казенную выдай, то может метелку с моторчиком!»

И ведь что обидно, вслух он тебе этого не скажет, а поэтому и ты ему тем же не ответишь. Ну как это со стороны, ежели ты все наперед знаешь? «Извините? А рост у вас какой?» – «Да иди ты самна ***!!!» Вот то-то и оно…

И тут, видать, с лицом я своим не совладал и мысли мои из мозгов вылезли на рожу. От бровей до кадыка серой кляксой размазались, да морщины на лбу от шевеления бровей, волнами пошли. Одноклассник перемены с моей морды прочитал и удивленно так:

– Ты вроде не рад?

А сам, то глаза закатит, то руки заломит, (уж не эпилепсик ли?), а может обыкновенно приспичило? Может он уже заранее пива напился, а теперь вот? Да как-то уже и спрашивать не интересно, мысли звуками поперли, а потому я ему прямо так:

– И на кой она мне??? Он вижу, прям, оскорбился, но все пританцовывает, да слова подбирает.


Рекомендуем почитать
Всё, чего я не помню

Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.


Колючий мед

Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.


Неделя жизни

Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.


Белый цвет синего моря

Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.


Возвращение

Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.


Огненные зори

Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.