Бес шума и пыли - [59]

Аккуратные вигвамы, не без вкуса разрисованные изображениями антилоп во всех возможных видах, кружком стояли вокруг чуть дымящегося кострища. Упитанные детишки расчесывали гривы прекрасно откормленных мустангов. Мускулистые воины, сгрудившись у костра, спокойно гутарили — прямо как русские крестьяне свободным воскресным утром… Показалась стайка девушек, возвращавшихся из леса с полными туесками ягод и грибов. Вкусный дымок от кострища струился в безоблачно голубое небо. Одним словом — полная идиллия! Классическая пастораль!.. Даже Гаврила умилился и остановился, широко раскрыв рот. На глаза его навернулись слезы, видимо, детина вспомнил о родном Колуново.

— А неплохо тут у вас, — сказал я. — Не то что у койотов.

— И говорить не хочется об этих грязных животных, — отмахнулся Кленовый Лист. — Тут наше головное поселение. Примерно десятая часть всего племени.

— А остальные где же?

— В лесах, в прериях, на берегах рек, у подножий скал… Каждый из рода пиу-пиу живет теперь там, где ему нравится.

Наше появление несколько смешало мизансцену.

Воины сдержанно, но явно заинтересованно загомонили. Женщины открыто уставились на Гаврилу, ростом и могучим сложением превосходившего самого здорового индейца по меньшей мере вдвое. Дети попрятались за конскими крупами, а малолетка Хитрый Скунс с плачем кинулся к ближайшему вигваму.

От группы воинов отделился стройный мужчина, длинный оселедец которого был завит в косу и украшен разноцветными перьями и древесными листьями.

— Вождь! — шепнул мне на ухо Кленовый Лист. — Быстроногий Олень. Поклонитесь ему! Ой, не надо… Если вы духи, можете просто поднять обе руки в знак приветствия.

Я задрал вверх руки, словно собирался сдаться в плен. Гаврила немедленно последовал моему примеру.

— Мир вам, чужеземцы, — произнес Быстроногий Олень, приблизившись. — С какими вестями прибыли вы в наше селение?

— Мы с одним из ваших людей прибыли, — ответил я неспешно. — Спасли его, между прочим… Ну, он вам сам сейчас всё расскажет…

— Духи говорят правду, хау! — вступил Кленовый Лист. — Грязные койоты напали на меня и Хитрого Скунса у скалы Увэ-Йотанка. Грязным койотам удалось одолеть нас, удалось взять меня в плен, но духи пришли на помощь.

Быстроногий Олень минуту пристально и испытующе смотрел мне в лицо. Я с честью выдержал его взгляд, не отведя глаз.

— Духи прибыли издалека, — сказал после паузы Кленовый Лист. — Духи прибыли, чтобы говорить с Таронха!

Это сообщение мигом определило наш с Гаврилой статус. Быстроногий Олень тут же склонился в почтительном поклоне.

— Я надеюсь, — промолвил он, — что Таронха почтит разговором столь доблестных духов. Духи прямо сейчас хотят отправиться к Таронха?

Я взглянул на Гаврилу. Тот не отрываясь смотрел на девушек, суетившихся у костра. Вернее, не на девушек, а на здоровенный кусок мяса, который те насаживали на деревянный вертел.

— О нет, — ответил я. — Духи желают немного отдохнуть. И позавтракать.

— И пожрать! — эхом отозвался Гаврила, внутренним чутьем угадавший, о чем идет речь. — Невыносимо хочу жрать! Сожрал бы того диковинного зверя, которого ты, Адик, наколдовал в овраге. Прямо целиком — с клыками, хвостом и с той странной штукой, что у него на носу растет!..

* * *

За едой Быстроногий Олень занимал меня светскими разговорами на тему подлости и бесчеловечности людей рода койота. Говорил он примерно о том, о чем воодушевленно живописал жрец Потаенная Мышь. Ничего принципиально нового я не узнал, кроме нескольких омерзительных подробностей…

Впрочем, красочные рассказы о кровавых жертвах духу Тависка, дотошные описания пыток, которым подвергают пленников грязные койоты, аппетита мне не испортили. Жареная говядина (то есть бизонина) оказалась довольно вкусной. В качестве гарнира предлагались пряные корешки, вяленая рыба, свежие ягоды и сушеные грибы…

Вскоре я укомплектовался так, что едва мог вздохнуть, и разговор сам собой утих. Разжевав пару ягод, чтобы освежить рот, я откинулся на спину. И тут только заметил, что селение в полном составе, во главе с вождем, сгрудилось вокруг костра, заинтересованно наблюдая за тем, как Большой Дух, то бишь Гаврила, Иванов сын, уничтожает бизоний окорок.

— Большой Дух — воистину великий дух! — прошептал, склонившись ко мне, Быстроногий Олень. — Никому из смертных не удалось бы съесть мяса столько, сколько съел он.

Как выяснилось немного позднее, пока я трепался с Быстроногим Оленем, детина через незанятый разговором рот отправил в желудок половину бизоньей туши — обед для двадцати взрослых воинов! Пару связок вяленой рыбы и мешок сушеных грибов постигла та же участь (в смысле бизона, а не воинов). И останавливаться на достигнутом Гаврила явно не собирался! Продукты, оказывавшиеся в пределах его досягаемости, исчезали бесследно. Два воина спешно жарили на углях для проголодавшегося гостя вторую половину бизоньей туши. Девушки, осторожно приблизившись к воеводину сыну, высыпали прямо на траву ягоды из туесков, словно опасаясь, что Гаврила сожрет тару вместе с продуктом.

Кленовый Лист, восхищенно вздыхавший за моей спиной, заключил пари с Быстроногим Оленем. Кленовый Лист утверждал, что Большой Дух без особого труда управится с остатком бизона, и готов был поставить свой вигвам против вигвама вождя. Кроме Быстроногого Оленя нашлось еще несколько десятков желающих поспорить, и Кленовый Лист во всеуслышание огласил ставки.