Берсерк забытого клана. Книга 7. Рунические войны Захребетья - [20]

Распутин отвлёкся от любования нарядными дамами и сконцентрировал внимание на противоположном конце зала.

– И что там, Феликс? – он не понял моего радостного настроя. – Не вижу, чему ты так счастливо реагируешь…

– Бестолочь! Гриня, – я ткнул его посильнее и направил голову рукой. – Вот там, наши коктейли, – пояснил невнимательному другу.

Он просиял внутренне, как мне подсказал восхищённый вздох, лица же не вижу.

– Ого! Дык это… Теперь все будут знать про него, – проговорил он очевидное. – Так это здорово же, да, Феликс?

– Да, и это…

Тут все оживились, а оркестр заиграл что-то задорное, ну, это на мой взгляд, неискушённого гостя на маскараде.

Женская половина гостей и мужская разделились и встали в шеренги, поклонились и… Я обалдел. Нет, естественно, что о групповых танцах в давние времена я слыхал, но вижу второй раз в жизни и всё время удивляюсь. В чём прикол?

– Вот когда вальс будет. Э-хх! – словно прочтя мои мысли Гришка вздохнул мечтательно. – Тогда можно и к талии притронуться.

– Василиса! – коротко напомнил я.

– Да я что? Это к слову… – отпрянул друг от меня, чуть руками не замахав. – Она лучшая, Васька моя! Василисушка.

– П-фф… кому это мешало, хоть когда-нибудь! – фыркнул я. – Гриня… Угу! Свежо предание… Казанова, блин! А что ещё, помимо вальса, предусмотрено программой? – спросил, а сам подумал, что зря это сделал.

Мимо, как раз, проходил лакей с подносом напитков, и я выбрал что-то шипучее, искрящееся пузырьками в свете многочисленных свечей. Люстры такого размера огромного, что я невольно обратил внимание на кованые цепи, держащие их. Нормальное изделие.

– Дык, как обычно, Феликс, – Гриня поспешил с ответом. – По заведённой программе, ежели будут следовать, то далее… – он задумался, почесав висок. – А, так вот! Полонез, вальс, полька, – начал он перечисления, – лансье потом. Дальше галоп будет, после снова вальс…

– Стоп! – я понял, что не могу классифицировать, да и вообще, осознанно воспринять поступающую от Грини информацию, просто не в состоянии, от отсутствия понятия в названиях. – Достаточно! Я пойду, пройдусь, осмотрюсь тут… А ты танцуй, или мы зря пришли на этот праздник жизни? Я Василисе ничего не скажу, – добавил я и подтолкнул любителя праздников к шеренге с мужской половиной гостей. – Давай-давай!

– Пару танцев всего! – обрадовался оруженосец.

Я же осмотрелся ещё раз, и мне захотелось выйти на воздух, маску на пару минут снять неплохо. Под ней жарко.

Пройдя к шторе из кланового флага, свисающего с потолка, я миновал его и вышел через двери на широкий балкон, где уже прогуливались пары, чинно беседующие и иногда смеющиеся. Увидел и группки девушек, или дам постарше. Мужская часть тоже присутствует.

При встрече все раскланиваются и отпускают шуточки, или обсуждают указ, но я не прислушиваюсь, а ищу место уединения.

Нашёл, как раз то, что нужно – такой вот, между двумя колоннами, закуток с перилами балкона. Нормальное местечко и незанятое!

Подышал, какое-то время, при этом слушая смены музыкальных композиций оркестра. Гришка, видно, отрывается по танцам. Ну и пусть порадуется. Ведь получается, что это самое популярное из ассортимента досуга аристократов. Балы-маскарады и приёмы у знати… М-мм-да.

Потом я нарезал пару кругов по обеим сторонам здания с балконами, в качестве прогулки. И опять вернулся стоять у перил, прихватив очередной фужер лёгкого алкоголя.

Прошёл час, а может, и полтора моего офигенного празднования в одиночестве. Марфу с Роксаной я не отыскал, да и как их узнать-то? Это невозможно, даже при помощи чтения ментального окружения. Народищу слишком много с едиными мыслями. Фонят, понимаешь ли, это если можно так выразиться.

Так и коротаю время, никому не мешаю, и меня никто не трогает.

– Начальника?! – Чукча в голове возник столь неожиданно, что я дёрнулся.

Забыл про него совсем, хотя сам же наказывал никуда не шастать, и со мной на бал отправляться. Память что-то рано продырявилась, или это офигенное моё веселье в одиночестве сказалось.

– Чего тебе? – буркнул я в ответ, ожидая какую-нибудь очередную глупость или комментарий.

– Моя предупредить твою обязанная! – начал таракашка серьёзно, чем обескуражил даже, заставив меня напрячься. – Послушает твоя пусть, однака! Тама дамочка одна к тебе сейчас подойдёт, симпатичная и привлекательная, только подозрительная её, аднака, – он интригу внёс.

– И чем же? – я даже перестал облокачиваться и выпрямился, осматривая участок балкона перед собой. – Ну же, чудо усатое, говори уже!

– Любовная магия так и прёт из дамочки, моя видит! – он совсем меня в смятение начал вводить. – Но твоя, хозяина, не в качестве любовничка ей спонадобился… Уй! Подходит-подходит ужо!

Я обрадовался, что стою с маской на лице, и моё глупое выражение не видит эта прелестная особа, направляющаяся ко мне лебединой, плавной и обворожительной походкой. Декольте привлекло, как и разрез на обегающем платье. Подобное я видел на Роксане на днюхе у Марфы.

Ножка стройная и ровно до того места просматривается, которое мужика за причиндалы своим видом берёт и уже не отпускает. Но в пределах разумных и никакой откровенности не допускает. Загляделся прямо и перевёл взгляд на её лицо.