Берег дна - [6]

И началось! Первую парочку аномалия сплющила в блин, слегка блеснув желтым по центру. Третьего, четвертого и пятого она затащила в себя, сжала-скрутила их вместе в подобие мясного шарика и выплюнула миллионом ошметков. Тупые твари и не подумали останавливаться, они видели только добычу и лезли по коридору, толкаясь локтями, норовя первыми добраться до сталкерского мяса. А «мясо» стояло и завороженно смотрело на всю эту вакханалию.

Через пять минут все закончилось. Мотя, привыкший ко всякого рода зрелищам, дрожащими руками достал сигарету, закурил, постоял еще несколько минут, наслаждаясь дымом и приходя в себя, затем развернулся и медленно двинулся вон из здания. Не торопясь, но поспешая — солнце клонилось к закату, — он забрал рюкзак из кабины и через три часа без приключений вышел из Зоны. Еще через сорок минут он уже открывал бутылку дешевого виски в «Трех парсеках», отмахиваясь от попыток Дианы, эффектной пышногрудой брюнетки, числившейся в баре официанткой, протереть ему лицо от грязи.

2

Милкин звонок можно было назвать удачей, а можно было — огромной удачей. Когда позвонила Милка, Маша уже полчаса околачивалась на автобусной станции, выясняя, как можно попасть в Дитятки — место, где находится один из КПП в Зону и где надо бы поискать сталкера Мотю. Выяснилось, что билеты до Дитяток просто так не продают — требуется паспорт. Которого у Маши по понятным причинам быть не могло. Маша сунулась было к водителю междугороднего автобуса, но тот везти за деньги без билета отказался категорически — на трассе контроль за водителями. За «подсадку» водителя могут без зазрений совести лишить работы. Маша было загрустила, но тут позвонила Милка.

Во-первых, Милке было крайне любопытно, что же было в письме. Маше пришлось наплести что-то про подарок на прошедшие именины — блюрей-диск с новым фильмом братьев Коэнов. Про Коэнов Маша соврала специально — Милка терпеть не могла фильмы такого рода, и шансы, что попросит «киношку на посмотреть», были минимальны.

Во-вторых (и в-главных), Милка спросила, не хочет ли Маша прокатиться к ним на дачу в Пироговичи. Брат как раз на машине туда собрался. А там — шашлычок, в лес можно сходить за поздними грибами и все такое.

Маша, не отрывая трубку от уха, просочилась сквозь спины к огромной схеме маршрутов, висевшей на входе в автостанцию, и нашла глазами Пироговичи. Опаньки, это ж в паре десятков километров от Дитяток! Доехать на Милкином брате до Пироговичей, а там поймать попутку, или местным автобусом… Это было очень, ну просто очень заманчиво!

Человек, бывший когда-то консьержем, сидел в зале ожидания и делал вид, что читает газету, а поверх газеты незаметно наблюдал за девчонкой. Он успел сменить внешность — очки и накладная бородка делали его похожим на садовода-дачника, дожидавшегося автобуса до любимой фазенды. Он не умел проигрывать и считал произошедшее лишь временной неудачей. И хоть после электрошока болело все, что может болеть, — бывший консьерж и не думал отступать. Пока все складывалось удачно — девчонка ничего не подозревала, и разговаривала сначала в кассе, а потом по телефону столь громко, что маршрут ее был бы ясен даже филеру-новичку. Когда девчонка выскочила из здания, человек, похожий на дачника, встал, раскланялся с соседями и пошел покупать билет до Дитяток. Именно там он планировал проследить за девчонкой и выяснить, кто же его так обидел. Он не был мстителен, но не любил и не умел проигрывать…

3

За окном «ситроена» проносился унылый осенний пейзаж. Путь до Пироговичей не такой уж длинный, всего-то сотня километров, но погода успела поменяться несколько раз — то выглядывало еще теплое осеннее солнышко, то набегали темные тучи, и в какой-то момент даже белыми полосами пронесся за окнами машины небольшой снежок. Милкин брат Петя сосредоточенно вел машину, не обращая внимания ни на погоду, ни на пейзаж, ни на шушукунье на заднем сиденье. Шушукались Маша и Милка. Маша рассказывала страшную историю, как на нее напали хулиганы, дали по башке, но она успела добежать до подъезда и ее спас консьерж, а потом Маша ходила в травмпункт, а потом… Милка охала и верила. Хотя и пискала порой — «Ой, не верю!» — и просилась потрогать шишку на Машиной голове. Маша болтала, пересказывала якобы папино письмо, и громко радовалась тому, что тетя без вопросов отпустила ее к Милке на дачу. Тетя доверяла Маше и благоволила Милке.

У Маши был план. И сейчас, слушая Милкино щебетание о том, какие у них на даче клевые пацаны и девчонки в соседях, Маша ждала нужного момента. Она уже знала, что на повороте на Пироговичи Милкин брат всегда останавливается и пьет пиво в небольшой кафешке — дальше гаишников можно не бояться, приехали уже почти, километров пять до дома. После того как брат выпьет пива — можно начинать действовать. А пока Маша проверяла — все ли у нее с собой. Письмо она уничтожила, выучив его наизусть. Карточка с деньгами была надежно спрятана в потайном кармашке — не будем уточнять где. В рюкзачке — проверенный ПДА, любимый папин многолезвийный ножик «Викторинокс», смена белья, комбинезон по типу сталкерского, новые кроссовки. Немного наличности — тоже спрятано. В очень-очень надежном месте! Под подкладкой кожаной курточки.