Берег динозавров - [8]

Отбросив эту мысль, я еще быстрее помчался к станции. Земля передо мной загорелась; взрыв швырнул меня, словно бумажную куклу. Я покатился, умоляя судьбу отвести случайный выстрел. Потом поднялся на ноги. Мне предстояло преодолеть десять бесконечных ярдов, отделявших меня от приветливого пролома, зиявшего в восточной стене в том месте, где когда-то висела шпалера. Сквозь дыру виднелись обломки секретера, внутренности кресел и несколько искореженных, почерневших металлических листов, висевших на стенах комнаты.

Бежать по песку было невероятно сложно — словно по толстому слою полузасохшего клея. Вокруг все горело и гремело. Проем был уже совсем близко — я прыгнул и ударился обо что-то при приземлении, да так, что искры брызнули из глаз. Полуоглушенный падением, я увидел над собой, словно в тумане, блестящее от пота лицо Джарда.

— Очнись! — вопил он, пытаясь перекричать непрекращавшийся грохот обстрела. — Очнись! — Я приподнял голову. — Все уже в безопасности! Я ждал тебя — знал, что ты бродишь где-то поблизости. Должен был тебе сказать…

Что он должен был сказать, я так и не услышал, так как последовал такой грохот, что предыдущие звуковые эффекты показались просто разминкой. Все вокруг рушилось. В воздухе повис обжигающий горло запах озона, к нему примешивался привкус дыма, крови, измельченного в пыль камня, раскаленного железа. Поднимаясь на ноги, я видел, как Джард исчез в двери, ведущей в операторскую. Проковыляв за ним, я застал его за пультом, на котором он набирал код. Вспыхнул красный сигнал тревоги, заверещал и резко оборвался зуммер. Джард обернулся и увидел меня.

— Убирайся отсюда! — заорал он. — Уходи! Ты что, не слышал, что я тебе сказал? Ты должен… отсюда… координаты…

— Я не слышу! — заорал я в ответ и не расслышал собственных слов.

Джард схватил меня за руку и подтолкнул к люку в полу, ведущему в сеть коммуникаций.

— Я обязан переместить станцию в нуль-фазу, ты понимаешь? Нельзя, чтобы они ее захватили…

Он столкнул меня вниз. Все происходило так быстро, что я растерялся, но удар дверцей люка по голове на мгновение прочистили мои мозги.

— Беги! — кричал Джард за миллион миль от меня. — Уходи как можно дальше! Удачи, Рэвел…

Я, шатаясь, поднялся с четверенек и побежал. Этого требовал Нел, а он был моим шефом.

И тут мир взорвался. Я кувырком полетел в преддверие ада, сотни тонн раскаленного песка насыпалось на меня сверху, захоронив на веки вечные.

5

— Ну, может быть, и не на вечные, — проговорил тоненький голосок как бы между прочим.

— Ну, на чуть меньший срок, — согласился я с самим собой и набрал полный рот песка.

Это показалось мне неприятным. Я попытался вдохнуть через нос, и ноздри мгновенно забились той же субстанцией. Это пробудило к действию какие-то примитивные инстинкты, потому что я вдруг неистово заработал руками и ногами, продираясь сквозь песок к жаре, запаху горелого пластика и воздуху. Пыльному, дымному, но все же — воздуху. Там я откашлялся, прочихался и осмотрелся.

Это был коммуникационный туннель, стены которого покоробились и вздулись, словно оплавленные. Пол по щиколотку покрывал песок, из которого я только что выбрался. Я попытался собраться с мыслями…

Мне было известно, что туннель ведет в насосную, откуда наверх можно подняться по лестнице — так было задумано, чтобы как можно меньше травмировать местную среду. Оставалось только пройти вперед, взобраться по лестнице и…

Я решил, что об «и» можно будет подумать позднее. Все еще нахваливая себя за хладнокровие, проявленное во время обстрела, я заметил, что для туннеля, находящегося на глубине двенадцати футов, освещение было больно уж хорошим. Казалось, свет исходит откуда-то сзади. Я обернулся и увидел искореженные металлические балки, сквозь которые пробивались яркие лучи солнца.

Я прошел ярдов десять, идти стало легче — не так много песка и обломков. Никак не мог открыть дверь насосной — забыл, что надо тянуть, а не толкать. Все оборудование оказалось совершенно целым, готовым в любую минуту начать качать чистую, свежую воду из глубины в сто двадцать футов. Я похлопал по ближайшему насосу и взялся за поручни лестницы. Меня подташнивало, ноги подгибались, но не сильнее, чем у юнги при первом морском шквале. Я нажал кнопку. Наверху жалобно завыл мотор. Люк открылся, на меня посыпался песок и упала маленькая зеленая ящерица. Я выбрался наружу, глотнул свежего воздуха и огляделся.

Передо мной лежала длинная кривая полоса берега, изуродованного воронками и следами гусениц; джунгли с холмов подступили к самому океану. Но там, где находилась станция, не осталось ничего, кроме дымящегося кратера.

Я улегся на мягкий теплый песок и уставился в небо. Глаза слезились, на лбу и груди выступил пот, а в голове вихрем замелькали знакомые образы: станция, какой я увидел ее много лет назад, после своего первого скачка; строгие безликие кают-компании, которые постепенно стали домом, ожидавшим тебя после трудного задания; ты встречал там своих коллег, мужчин и женщин, которые возвращались с одного задания и через некоторое время получали новое; тихие разговоры в столовой, сверкающая чистота; даже главный пульт, показывавший ежеминутные изменения сдвига во времени… Но пульта больше не было, как не было и сотен километров микропленки с записями, как не было росшего в кадке на веранде редкого гинкго — все превратилось в шлак…