Бердолька Чарли и Гертруды Богранд - [9]
– На помощь!
Кто-то кричал, кто-то выбежал из шатра. Мистер Агнус Гробб приказал всем немедленно покинуть цирк. Гертруда не понимала, что произошло.
Потоком зрителей её и Чарли буквально вытолкали. Только на выходе краем глаза Гертруда увидела лежащего, неестественно раскинув руки, Трупёрда Великолепного. И склонившуюся над ним женщину в чёрном хитоне.
Где-то высоко кричал ворон.
Ребята остались возле цирка ждать распоряжения от мистера Агнуса Гробба. Девочки обсуждали произошедшее. Кто-то кричал. Чарли разговаривал с невидимым другом Рупертом (тот его, видимо, успокаивал). Из шатра вышла радостная Иугия.
– Она не понимает, что произошло, – надевая передник, сказала повариха Пингва Перей. К ней подошёл мистер Агнус Гробб и со злостью выпалил:
– Они их нашли!
Мистер Гробб приказал всем разойтись. А затем закричал на Чарли и Гертруду:
– А вы – за мной!!!
– Но что мы сделали? – протестовала Гертруда.
– Наказание не отменяется! – кричал мистер Гробб. – Вы начнёте отбывать его немедленно!
Он потащил Чарли и Гертруду через главный вход в монастырь – и сразу на кухню Пингвы Перей, где находилась лестница на чердак. За ними наблюдали вороны, пёс Дьякон и странные туристы – гуляющие у монастыря люди в чёрных и белых хитонах.
Глаза мистера Гробба налились кровью. Он толкнул Чарли и Гертруду к лестнице на чердак:
– Поднимайтесь!
Те не сопротивлялись. И через минуту за ними громко захлопнулась дверь. Послышался щелчок замка.
Гертруда протянула Чарли шоколадку, которую спрятала здесь во время предыдущего наказания:
– Рассердился на пустом месте! – сказала она, добавив слово, от которого настоятельница Иугия сошла бы с ума. – Злой на Оливера, а виноваты – мы.
– А мистер Трупёрд? Он… – Чарли замолчал, не решаясь продолжить вопрос.
– Не знаю.
– А та женщина над ним? Как думаешь, это…
Гертруда ничего не думала. Она угощала чердачных мышей – Ливу и Сливу – двумя кусочками шоколада. Чарли продолжил:
– Мне кажется, бабушка нас ищет.
В монастыре было запрещено говорить о родителях. Мистер Гробб всегда шипел: «Не хочу даже слышать о тех, кому не нужны родные дети». Чарли и Гертруда своих родителей не помнили. Не знали, живы ли они.
Дьякон жалобно завывал. Кто-то ходил по кухне.
– Мы справимся! Чуки-чу, – сказала Гертруда, подбадривая Чарли. Она легла на мешки с кукурузой. – Чу-у-уки!
Откуда-то сверху послышалось чьё-то пение.
Каждый день Чарли и Гертруда будто вспоминали другую жизнь. Жизнь без монастыря. С любящими родителями и верными друзьями. Жизнь, где каждый был счастлив.
К сожалению, Чарли и Гертруда пока не вспомнили, что здесь они не просто так.
Глава 3
Ворчание эха
Мысли. Глупые и странные мысли.
Побег Оливера Бинга с каждым днём превращал мистера Агнуса Гробба в злого и невыносимого старика. Он сердился, вопил, краснел, следил за всеми – пытался разгадать несуществующий заговор. Ему казалось, что готовится новый побег; он хотел найти сообщников Оливера.
А ведь даже воспитанники монастыря не понимали, как отсюда можно сбежать.
Наказания сыпались одно за другим. Чарли и Гертруда даже сбились со счёта, не помнили, за что их уже наказывали. В последний раз Гертруда пыталась объяснить, что не могла украсть овощи поварихи Пинвы Перей (так как находилась на чердаке). Но её всё равно наказали – «за пособничество и подстрекательство».
Глупые и странные мысли.
Весь последний месяц Чарли и Гертруда провели на чердаке. Миссис Перей постоянно находилась на кухне, поэтому сбегать удавалось не часто. А мистер Агнус Гробб так вдохновился наказаниями, что по всему монастырю открыл десятки «комнат для воспитания». Как правило, они не пустовали.
Опоздание на завтрак – в чулан. Не почистил зубы – на чердак. Не убрал за собой чердак – в подвал.
Только Чарли радовался: сейчас учебный период, а ему не нужно заниматься; хотя и протащил незаметно на чердак несколько книг. И не скучал – общался с вымышленными друзьями, пересказывая их истории Гертруде. Сама же Гертруда включала приёмник миссис Пинвы Перей: когда на кухне никого не было, спускалась вниз и выбирала интересное радио с песнями (ведь миссис Пингва Перей часто вместо музыки слушала нудные любовные радиосериалы).
Казалось, Чарли – единственный, кому нравились наказания: он любил одиночество. Впервые за долгое время его никто не дразнил. Даже Гертруда: раньше она подшучивала над братом, сейчас же была примерной сестрой. Хотя Чарли понимал: его ждёт конец света, если он кому-нибудь об этом расскажет.
За время наказаний Гертруда успела пересчитать все кирпичи на стенах, дала паукам имена и даже познакомила Чарли с мистером Чеддером. Мистером Чеддером она назвала мышь, которая появлялась на чердаке каждую ночь. Гертруда, правда, не знала, мальчик это или девочка. Но пришла к выводу: если мышь ведёт себя как джентльмен (съедает остатки ужина с тарелок, только когда Чарли и Гертруда ложились спать), значит мышь – это он, а не она.
Также за время наказаний Гертруда выучила имена всех министров, о которых рассказывали в радионовостях. И могла напеть старые песни, которые знали только люди пожилого возраста и слушатели Самого-Нудного-В-Мире-Радио.
