Берберские пираты. История жестоких повелителей Средиземного моря ХV-ХIХ вв. - [8]

Благодаря захвату папских галер Арудж получил то, чего так давно желал, – гребцов. Отныне его турки только сражались, а на веслах сидели пленные христиане. Так поступал каждый пират на протяжении столетий, да и христианские корабли передвигались по морю за счет рабов-мусульман. Подобная практика, очевидно, добавляла в сражение определенную и весьма своеобразную изюминку, ибо получалось, что человек держит в своем домашнем хозяйстве собственных врагов. Венецианский флотоводец прекрасно знал, что две или три сотни рабов, трудившихся на его галере, страстно желают разорвать цепи и присоединиться к врагу. На корабле турецкого пирата также имелись упрямые субъекты, готовые воспользоваться первой же возможностью, чтобы поднять бунт с целью поддержки христианского противника своего капитана. Поэтому часто случалось так, что победу обеспечивали сильные руки закованных в цепи рабов противника, готовых обменять оставшуюся половину своей жизни на победу над врагом. Однако быстрая плеть боцмана, ходившего по палубе между банками с гребцами, никуда не пропадала и по-прежнему являлась аргументом, противостоять которому были способны совсем немногие спины.

Галера XVI в.

Арудж совершил первый шаг и не стал долго ждать возможности закрепить успех. Через год он захватил испанский корабль, на борту которого находилось 500 солдат, часть из которых сильно страдала от морской болезни, а другие были слишком заняты выкачкой воды из образовавшейся в судне течи, вследствие чего стали легкой добычей для пиратских галиотов. Не успело пройти пять лет, как благодаря плаваниям и постройке из древесины, полученной после разборки множества захваченных им кораблей, в распоряжении Аруджа имелось уже восемь прекрасных судов, водить которые ему помогали двое его братьев. Порт Туниса теперь не полностью удовлетворял его запросам, поэтому он организовал временную базу на плодородном острове Джерба, обладавшем множеством мест, пригодных для стоянки на якоре, откуда его корабли отплывали к побережью Италии, которое опустошали.

Однако титул правителя Джербы не соответствовал амбициям Аруджа. Он желал править гораздо более обширной территорией и, будучи пиратом по самой своей сути, жаждал взять в свои руки упорядоченную власть с той же силой, что и стремился к приключениям. В 1512 г. ему представилась такая возможность. За три года до этого испанцы изгнали из Буджаи ее правителя-мусульманина, и ссыльный монарх попросил пирата помочь ему вернуть власть, дополнив свою просьбу обещанием разрешить свободно использовать порт Буджаи, с помощью которого можно было с легкостью обеспечить себе господство в испанском море.

Аруджу понравились перспективы, которые сулило подобное предложение; кроме того, в его распоряжении теперь имелось 12 галиотов с орудиями и тысяча турецких солдат, не говоря уже о перебежчиках и маврах, и он чувствовал, что вполне способен совершить нечто подобное. О совершенных пиратом деяниях слышали в самых далеких уголках мира, и, когда стало известно, что реис Арудж выходит на тропу войны, выяснилось, что у него есть приверженцы во всех районах Леванта. Его неисчерпаемая энергия и пылкость порождали в его людях энтузиазм, и он, как и другие бравые командиры, пользовался большой популярностью.

Джиджель в 1664 г. Фрагмент карты из коллекции Британского музея

Получив широкую поддержку и обзаведясь осадной артиллерией, существовавшей в то время, в августе 1512 г. Арудж высадился на берег неподалеку от Буджаи, где его в сопровождении 3000 горных берберов ожидал низвергнутый правитель. Испанский гарнизон находился в прочном бастионе, укрепленном графом Педро Наварро после захвата города. Крепость противостояла ударам пиратской артиллерии на протяжении восьми дней. В тот самый момент, когда в стене начала образовываться брешь, Арудж был ранен – выстрелом ему оторвало левую руку выше локтя. Лишенные возможности руководствоваться примером своего героического предводителя турки потеряли веру в свое превосходство над испанцами и предпочли отвезти раненого капитана в Тунис, чтобы там о нем позаботились врачи. Буджае удалось устоять, но пираты смогли найти хотя и незначительное, но все же утешение в захвате богатого генуэзского галиота, направлявшегося на принадлежавший Ломеллини рынок в Табарке и встреченного корсарами по пути. Вместе с захваченной добычей Арудж вернулся домой, чтобы восстановиться после ранения, в то время как его брат Хайр-эд-Дин сторожил замок Голетты и постепенно заводил галиоты и захваченные корабли через канал в озеро в Тунисе, чтобы обезопасить их от преследования.

Правда, он опоздал. Консулы, входившие в совет Генуи, узнав о захвате галиота, пришли в ярость и отправили Андреа Дориа, которому вскоре суждено было стать величайшим христианским флотоводцем своего времени, в сопровождении 12 галер требовать компенсации. Он высадился на сушу возле Голетты и вынудил Хайр-эд-Дина бежать в Тунис. Крепость была разграблена, а половину кораблей Барбароссы перегнали в Геную. Так закончилась первая встреча Хайр-эд-Дина и Дориа, но следующая окажется для благородного генуэзца менее удачной.