Белый волк - [12]
Скачут они, аж снег столбом, а волки за ними бегут, зубами щелкают. Немец в волчью стаю пулю за пулей кладет, молодцы только и успевают ему ружья перезаряжать, и каждая пуля в цель1.
Вроде отстали. Лошади-то так с перепугу понесли, поди догони. Вот уж и село на косогоре показалось, уже заулыбались молодцы, переглядываются. Только рано они обрадовались. Река перед деревней большую излучину делает: сани по Реке поехали, а волки догадались по земле путь срезать. Когда ближние сани уже совсем на тот берег поворачивать собрались, выскочил из леса волк, к правому пристяжному коню бросился и в ногу сзади ему вцепился.
Пристяжной мотнулся в сторону, на дыбы встал, а коренной споткнулся и в другую сторону дернул. Тут у саней полоз треснул, сани и перевернулись. Скатились молодцы кубарем прямо в снег. Не успели и на ноги подняться, как волки на них набросились. Один из ребят вроде вырвался и к деревне побежал, да догнали его волки и в шею вцепились. Пока грызли волки ребят, другие охотники успели за частокол въехать и ворота закрыть.
Молодцы с саней повскакали и на частокол залезли, стали по волкам палить, да только зря порох и пули потратили — далеко было, да и двух ребят не спасешь. Волки от села вроде ушли, да только никто за ограду идти не хотел — так и остались на льду лежать сани, два охотника да лошади, которых волки загрызли.
Про частокол этот надо сказать отдельно. Сейчас где такое увидишь, чтобы вся деревня забором была обнесена, а в стародавние времена это часто случалось. Недалеко еще то время было, когда крымские татары через Реку ходили к Москве. Торбеева в ту пору еще не было, а вот село Высоцкое уже стояло, как и сейчас, на откосе у Реки, как раз недалеко от переправы. Село два раза сжигали, да вокруг леса много — мужики быстро отстраивались. После того как во второй раз сожгли, воевода рязанский приказал частокол вокруг села поставить и обещался стрельцов прислать. Частокол поставили, а стрельцов никто не прислал — видать, они в Рязани были нужнее.
Со временем частокол покосился, где бревно прогнило, где вал ополз. Бабы на нем белье сушили, а мальчишки с вала зимой катались да в снежки играли. А в башне сторожевой, что над воротами стояла, ласточки завелись и летучие мыши. Как еще этот частокол на избы да на дрова не разобрали — не знаю. Наверное, чуяли мужики, что пригодится еще частокол.
Ну, вот и пригодился — не от бусурман, а от зверя обороняться. За частокол волки не пошли, восвояси вернулись. Весь день мужики да бабы на частокол лазили и на Реку смотрели. А ночью волки снова на лед вышли — свою добычу доедать. И много их в этот раз было — десятка три. Люди за частоколом ревут, кулаками грозятся, а сделать ничего не могут. Снова стали ребята по волкам из ружей палить, да только себе навредили — волки к стрельбе привыкли и бояться перестали.1
Меж тем Яков Карлович со старшими мужиками в избе совет держали, что дальше делать. Решили послать в город за подмогой, пороху еще купить. Вызвался и охотник — взял лошадь и утром из деревни выехал. День его прождали, а к следующему утру лошадь вернулась, в мыле и без наездника. Видать, и его, горемыку, волки съели.
После того случая все порешили, что за частоколом безопасно, а в поле идти, или тем паче на Реку, на ту сторону, в лес — верная смерть. Запретили всем строго-настрого после заката из деревни выходить и стражу назначили за тем берегом следить. Яков Карлович один не боялся, выходил и капканы на ночь ставил, да только все без толку: никто в них не попадался.
Колдунья
Стал Яков Карлович деревенских военной науке обучать: командам разным, строю. К концу февраля, почитай, всю деревню в рекруты забрил, только старые да малые остались. Дед Терентий на все это смотрел-смотрел, да и говорит: «Неужто и вправду, ребяты, думаете волков в бою одолеть? Не возьмут ваши пули колдовского волка!» А наши молодцы ему в ответ: «Ты, дед, коли не помогаешь, то и не мешай — ступай к себе в избу и на печку заберись — небось там волки не достанут!»
Дед Терентий не обиделся, головой только покачал и домой ушел. Всю ночь он не спал, с боку на бок на печке ворочался, а с утра, как солнышко встало, надел тулуп и валенки, взял что-то из сундука, за пазуху положил и пошел из деревни прочь. Долго по снегу шел, пока не пришел наконец на дальний край Гнилого озера. Летом-то там напрямик не пройти, да и в обход непросто — берега какие топкие! А зимой за два часа дойти можно, по льду на лыжах.
