Белый крест - [77]
Коридор впереди заполнился топотом ног. Мозес дернулся и отскочил к противоположному выходу, но скрыться не успел. Автоматная очередь прошила потолок, выбив две лампы. Посыпались осколки. В комнате моментально стало чересчур тесно. Около десятка вооруженных людей в черных халатах взяли на прицел всех четверых.
— Кто вы такие? — со всей возможной высокомерной брезгливостью осведомился Мозес. — Что вам нужно?
Вопросы были излишни. Черные халаты красноречиво свидетельствовали о том, что они стали пленниками воинов узкой тропы дзен-ислама. Малоазийская внешность головорезов довершала картину.
— Кажется, это не Маршалловы острова, — констатировал Коулмен, поднимая руки.
Один из бандитов широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, и что-то сказал остальным. Ему ответили смехом. Весельчак повернулся к Коулмену.
— Минданао, Филиппины, — произнес он по-английски почти без акцента. — Неверным закрыта дорога на земли священного Ничто. Но Путь Доблести для них всегда открыт.
Их быстро и грубо обыскали. У Мозеса отобрали пистолет, стукнули прикладом по голове для усмирения гордыни. Кейт кусалась и лягалась, когда ее ощупывали. Одному из них она исхитрилась подбить глаз. Рассвирепев, бандит схватил ее за рубашку и разорвал. Бюстгальтер Кейт не носила принципиально. Наружу выпрыгнули полные загорелые груди с треугольничками белой кожи вокруг сосков — от купальника. Головорезы одобрительно закивали, зацокали, переговариваясь на своем языке. Еще один полез ей в рот — проверить зубы. Зубы оказались в порядке — белые, ровные, имплантированные. Щелкнув ими, Кейт попыталась откусить смельчаку нос. Он отскочил. Остальные засмеялись.
Переводчик, он же, очевидно, главарь отряда махди — доставщиков, тоже смеясь, сказал:
— Белая женщина — хороший товар. Необъезженная белая женщина — очень хороший товар. За такую наложницу на торге в Себу грызться будут.
— Ах ты, падаль! — взвизгнула Кейт.
Коулмен низко опустил голову и затрясся. Переводчик сделал знак одному из своих. Тот упер ствол автомата в подбородок Коулмена, поднял ему голову.
Коулмен смеялся.
— Рэнди, сволочь такая! — Кейт извивалась в руках двух бандитов.
— Она лесбиянка, — объяснил Коулмен, давясь смехом. — И ненавидит мужчин.
Переводчик с удвоенным интересом посмотрел на Кейт. Потом кивнул.
— Я включу это в описание. Экзотика ценится выше.
И добавил что-то на своем языке. Головорезы стали толкать их к выходу. Мурманцев подхватил одной рукой Стефана, вторая плохо подчинялась. Пленников вывели из самолета. Внизу, у трапа стоял невысокий человек в форме пилота, с монголоидными чертами лица. Мурманцев поначалу принял его за слугу Мозеса, но тут же вспомнил кучу гниющей плоти на Краю Земли. Присмотревшись, он понял, что сходство лишь приблизительное, расовое.
Мозес, проходя мимо, прошипел в адрес пилота несколько слов на иврите. Человек вздрогнул, но не двинулся с места. Следующим шел Коулмен. Мурманцев слышал, как пилот произнес невыразительно:
— Здравствуй, братец.
Коулмен сплюнул ему под ноги и двинулся дальше, подгоняемый стволом автомата.
Место, где приземлился самолет, трудно было назвать аэродромом. Бетонная полоса посреди поля, окруженного джунглями. По краю полосы горели костры. Невдалеке стояли два небольших крытых потрепанных грузовика. Пленников подвели к одному из них и затолкали внутрь. Следом забрались пять человек охраны. Мурманцев успел заметить, что пилот-монголоид сел во второй грузовик.
Машины тронулись. В грузовике стояла нестерпимая духота. Тусклая лампочка едва разгоняла темноту. Мурманцева начало мутить, перед глазами летали зеленые мухи. Вдруг кто-то дотронулся до него. Он с трудом разглядел перед собой плоскую бутылку, протянутую кем-то из головорезов. Сделал пару глотков. В бутылке оказался дрянной коньяк, но в голове прояснело и мухи улетели.
Ехали часа полтора. Джунгли сменились открытой местностью, застроенной бараками и халупами. Горели редкие фонари. Это была деревня. Когда пленников высадили и повели к наиболее внушительному кирпичному бараку в два этажа, выяснилось, что деревня заброшена. В большинстве халуп окна были выбиты и заколочены, двери сорваны с петель. Буйная растительность со всех сторон отвоевывала у деревни место под солнцем.
Женщину отделили от остальных пленников и увели в другую сторону. Она огрызалась и злобилась, но со связанными, для ее же блага, руками была беспомощна. Внутри барака под ногами хрустело битое стекло, окна закрывала двухслойная металлическая сетка, стояло несколько железных ящиков, отдаленно похожих на сейфы. Мозеса, присмиренного еще в самолете, втолкнули в первую по захламленному коридору дверь. Коулмена и Мурманцева с ребенком заперли в следующей конуре. Очевидно, махди было известно, кто таков Мозес. Судя по всему, это не только не облегчало его участь, но и усугубляло.
Конура была крошечной, к окну приварена решетка, с потолка сыпалась каменная крошка. На полу валялось вонючее тряпье, служившее постелью таким же пленникам, побывавшим здесь до них. Чахлый свет, проникавший снаружи, делал узилище еще более отвратительным.
Мурманцев усадил Стефана на тряпье и сам опустился рядом. До рассвета было несколько часов.
1410 год. Только что над Русью пронеслась очередная татарская гроза – разорительное нашествие темника Едигея. К тому же никак не успокоятся суздальско-нижегородские князья, лишенные своих владений: наводят на русские города татар, мстят. Зреет и распря в московском княжеском роду между великим князем Василием I и его братом, удельным звенигородским владетелем Юрием Дмитриевичем. И даже неоязыческая оппозиция в гибнущей Византийской империи решает использовать Русь в своих политических интересах, которые отнюдь не совпадают с планами Москвы по собиранию русских земель.Среди этих сумятиц, заговоров, интриг и кровавых бед в городах Московского княжества работают прославленные иконописцы – монах Андрей Рублёв и Феофан Гречин.
Судьба порой совершает вовсе неожиданные повороты. Молодой ученый Федор Шергин, испытав очередной творческий кризис и полосу неудач, уезжает по совету близких на родину своих предков — на Алтай. Рассчитывая развеяться и отдохнуть, Федор помимо воли оказывается втянутым в круговорот странных событий: ночное покушение в поезде, загадочный попутчик, наконец участие в расследовании сибирской загадки вековой давности, связанной с его легендарным прадедом — белым офицером, участвовавшим в секретной операции по спасению царской семьи, и поиски таинственной алтайской Золотой орды…
Книга «Николай II: Царский подвиг» расскажет детям и взрослым историю жизни последнего русского императора, судьба которого неразрывно связана с трагическими для нашей страны событиями. Для многих людей Николай II был и остаётся загадкой. Кто-то считает его слабовольным и бессердечным, чуть ли не предателем Родины, а кто-то – самоотверженным и милосердным правителем, который ненавидел кровопролитие и делал многое, чтобы улучшить жизнь своего народа. Эта книга в живой, увлекательной форме рассказывает, каким человеком был этот государь.
Фёдор Фёдорович Ушаков – самый прославленный российский флотоводец. Его называли «морской Суворов», ведь он тоже не знал поражений в боях, хотя провёл не один десяток битв. Именно адмирал Ушаков помог России утвердиться на берегах Чёрного моря. Но славен Фёдор Фёдорович не только своим военным искусством и великими победами. Главнее всего для адмирала Ушакова была христианская вера и Божьи заповеди. Он любил людей, был скор и щедр на помощь, жертвовал всем, что имел, хранил благочестие, а как воин был защитником православного мира.
«Премия имени Н.М.Карамзина ("Карамзинский крест ") вручается за выдающиеся достижения в исторической литературе. Этой премией награждаются произведения, отмеченные позитивным отношением к историческому прошлому и культуре России, уважением к русскому народу и осознанием великой роли христианства в судьбе нашей страны. У народа России должен быть нормальный, умный и содержательный патриотизм».
Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.
Новая часть истории про Павлу. Начинается она там же, где закончилась предыдущая часть. Всё еще может случиться, но Автор надеется на лучшее.
Что случится с историей, если встать на ее пути и подвергнуть искусственным изменениям? Кристина – привлекательная, но обычная девушка. Вместе со школьным другом Виталием она поступает на биофизический факультет университета и подпадает под обаяние студента Эрнста, молодого гениального ученого, горящего идеей изменить ход истории через уничтожение лидера большевистской революции. Его миссия равносильна деяниям богов и героев древности, жизнь отдана на один великий эксперимент – перемещение во времени через воздействие на мозг человека мощного гравитационного поля.«Главный виновник сегодняшнего ужаса бытия – не масса большевиков в целом, но их предводитель – Владимир Ильич Ленин, который был просто проходимцем, рвущимся к власти, уголовником, который не остановился бы ни перед чем.
Настал День Испытаний. День, который наступает без предупреждения. День, когда все младшие и старшие школьники Академии Пил подвергаются интенсивным физическим и психологическим испытаниям, чтобы выявить, готовы ли они выпуститься и стать тайными агентами правительства. Аманда и ее бойфренд Эйб — лучшие ученики, и только что они выдержали тридцать шесть часов испытаний. Но они младшие школьники и не ждут выпуска. Это должно произойти в следующем году — они планируют вместе присоединиться к ЦРУ.Но когда объявляют выпускников, результаты шокируют.
Творчество, искусство и, шире, – культура и цивилизация – не являются абсолютно благодатными явлениями, а часто могут нести опасность для человеческой жизни. Персонаж может выйти из-под воли автора и стать автономной материальной сущностью. В романе «Статуя как процесс» описано такое актуальное, но малоизученное явление, как художественное насилие, закрепощение современного человека всевозможными текстами и жанрами.
Чукотский писатель Сергей Иванович Тымнэттыкай живёт и работает в г. Вашингтон (США). Ему принадлежит авторство таких романов, как «Ятъёл» (1997) и «Гынам гын инэчичевыркын?» (2002). «Московский автономный округ» (в оригинале — «Мургин нутэнут») — третья книга писателя. Чукотские издательства отказываются публиковать книги Тымнэттыкая по политическим мотивам. По всей видимости, в Российской Федерации действует негласный запрет на это имя.Не имея нужды в деньгах, автор дал нам бесплатное право на публикацию русского перевода книги.
Экстрасенс сообщает Тане: что судьба трижды сводила ее суженым и трижды она проворонила свое счастье. Теперь ей предстоит либо вечно мучиться, либо придется спасти погибших в 1906 году ребят. Таня выбирает второе, забывает о пророчестве, и через некоторое время начинает редактировать роман о бывшей эсеровской террористке. Увлеченная далекими событиями, она не заметно для себя переписывает по-своему чужую книгу и, таким образом, сдерживает данное обещание. После чего к молодой женщине приходят любовь, благополучие, душевное равновесие.
Под маской мира прячется война. У этой войны два лица, две стороны, две реальности. По одну сторону пушки молчат, капитуляция здесь кажется стратегическим успехом, а жизнь в неведении — вершиной свободы. Враг невидим, за разрухой видятся блистательные перспективы. По другую — суть войны, ее цели и средства обнажены до предела, и враг виден через прицел автомата.Велики ли шансы на победу у маленького отряда, поднявшего меч русского Сопротивления? И главное — на какой из двух сторон, каким оружием им вести сражение? Ведь мечом не только убивают.