Белый ковчег - [2]

БОРОДАТЫЙ. Да откуда? Пробка – ни с места; сюда не подъехать – ни за бензином, ни пожрать. Машину на дороге не бросишь. Все наши клиенты – до сортира и бегом обратно. Вон, три дамочки построились в черед. Ух ты, а с ними еще и – бабка в каталке!

НИНА. Ну, перестань, увидят же.

БОРОДАТЫЙ. Да не видно нас за борщевиком, Нин! Никто сюда носу не сунет, спорим?

НИНА. Ну не могу я здесь…

БОРОДАТЫЙ. Ну, хочешь, пошли ко мне в подсобку, на матрас… Ну, давай, Нин…

НИНА. Ой, смотри – дед какой-то, прямо сюда, на нас идет… пусти!

Входит Фома с сиденьем для унитаза.

ФОМА. Я извиняюсь, где тут туалет?

БОРОДАТЫЙ. Не туда пошел, отец. Там стрелочка была: «налево». По стрелочке надо.

ФОМА. Поглядеть бы, по какой стрелочке ты пойдешь на девятом десятке. Куда теперь?

БОРОДАТЫЙ.(Показывая) Теперь обратно и направо. И сиденье там есть, хорошее.

ФОМА. Сидение не для себя ношу.

БОРОДАТЫЙ И НИНА. А для кого?

ФОМА. Для прекрасной женщины.

НИНА. Для жены?

ФОМА. Мужем ей я быть недостоин. Она – учитель, а я – водопроводчик.

БОРОДАТЫЙ.(Показывая) Это случайно не та вон бабуля в каталке?

ФОМА. Никакая она не бабуля. Говорю же – женщина.

НИНА.(Посмотрев туда) Ишь, нарядная такая, не по-дорожному, в белом воротничке!

ФОМА. У нее – день рождения.

НИНА. И сколько ж ей?

ФОМА. Ей сегодня – сто пять лет. (Уходит).

НИНА. Бывает же такое…

БОРОДАТЫЙ. Не бывает. Заврался дед глобально. Откуда ему – девятый десяток?

НИНА. Неужели и эти старики – туда же?

БОРОДАТЫЙ. Куда?

НИНА. Ты же говорил: все уезжают.

БОРОДАТЫЙ. Да, многие. Но есть и патриоты. Наше движение набирает силу: народ – с нами. Люди поняли, что только мы, бородатые, спасем эту стран у.

НИНА. Ну да, ты говорил.

БОРОДАТЫЙ. Да, Нина, только Движение Бородатых остановит разграбление страны, потому что мы любим ее, как мать. А эти пусть едут, куда хотят (махнув в левую кулису).

НИНА. А что ж они всё – на машинах, почему на самолетах не улетают?

БОРОДАТЫЙ. Нет самолетов, Нина, нет. Проданы все самолеты.

НИНА. Кто ж их продал?

БОРОДАТЫЙ. Кто, кто… Ты будто не знаешь, кто у нас все продает? Кто довел нас до этой жизни? Бритые, мать их налево! Кто ж еще? Этой страной бритые править не должны, это – ошибка истории. А они везде засели, все разворовали, все распродали. Ну ничего, их власти скоро – конец, и с нами страна возродится. Потому что бородатые, Нина – честные патриоты. А те, что в пробке стоят, пусть катятся, без них просторнее будет.

НИНА. Тебе простору мало?.. Женился б ты на мне, а? Чего тебе на мне не жениться-то? Я вроде – ничего. А что ребенок у меня не твой, так я тебе и твоих нарожаю, что тебе?

БОРОДАТЫЙ. Если все будут жениться, кто страну спасет?

НИНА. Да какую страну? Где она, страна-то? Это я – страна, я, замученная работой баба! А мне страна – мой сыночек, только он мал еще совсем. И нет у меня больше ничего. Ничего! А у тебя что? Мотоцикл? Дружки на мотоциклах – погудеть на дороге, да пива попить, да про страну поговорить?

БОРОДАТЫЙ. Это, Нина – мои товарищи по борьбе.

НИНА. А поженились бы мы, и был бы ты у меня, а я – у тебя, и уехали бы мы с тобой – хоть к черту в зубы. И была бы у нас с тобой страна – где б сами захотели. А одной – куда мне?

БОРОДАТЫЙ. И ты, значит, туда же? Эх, Нина, не думал я…

Входит Иван с велосипедом.

ИВАН. Здравствуйте. Мое имя – Иван. Я случайно слышал, что вы хотите спасти страну.

БОРОДАТЫЙ. Вам послышалось.

ИВАН. Разве вы не хотите?

БОРОДАТЫЙ. А вы?

ИВАН. Мне это не под силу. Только вы уж, ради бога, не думайте, что я – осведомитель.

БОРОДАТЫЙ. С чего мне так думать? С чего мне вообще о вас думать? Я вас не знаю.

ИВАН. Вы – осторожный человек, но этого так мало, чтобы кого-то спасти! Вы не разбираетесь в людях: как же вы разберетесь в том, кого нужно спасать и от чего?

БОРОДАТЫЙ. Вы что-то хотели купить? Бензин вам, думаю, ни к чему.

НИНА. Есть соляночка. Есть борщ холодный – в жару хорошо, покушайте.

ИВАН. А борщ вы не из борщевика готовите? (Показывает на борщевик).

НИНА. Да что вы, бог с вами, как же такое говорить можно!

ИВАН. Я не обидеть вас пришел. Я всех спрашиваю об этом растении. В ваших краях оно разрастается с удивительной силой. Мне говорили, что здесь его едят.

БОРОДАТЫЙ. Вы – не ботаник? Не скажете, почему от него дохлятиной пахнет?

ИВАН. Я – не ботаник. Я думаю, что земля хочет говорить с людьми. Но то, что она хочет сказать, не всем будет приятно слышать. Когда-то это должно было начаться.

БОРОДАТЫЙ. Начаться – что?

ИВАН. Конец. Когда-то должен начаться конец. Время на исходе… Про этот борщевик говорят, что его испарения вызывают галлюцинации. Может быть, и так, но это – лишь внешность того, что происходит: земля заговорила с человеком.

БОРОДАТЫЙ. Сказано глобально. (За спиной у Ивана крутит пальцем у виска).

Входит Ксюша, останавливается, уставившись на Бородатого.

НИНА.(Ивану) Вам бы с Лукичом поговорить. Есть тут такой дед, Замшелым его прозвали: лицо у него в зеленых прыщах. Он этот борщевик ест постоянно. Питается им…

Бородатый убегает в магазин, зажав рот.

Худо ему что-то, пойду, присмотрю, вы уж извините. А если вам Лукич нужен, то езжайте вперед по пробке (показывая в левую кулису)