Белый какаду - [17]

– Это полиция, мадам!

Молодой офицер подошел к ней и, взяв ее под руку, повернул лицом к коридору. Непонятным образом она не заметила трупа, который все еще лежал там. Возможно, кочаноподобный чепец заслонил от нее это зрелище. Однако теперь труп был хорошо освещен и она его увидела.

Зрелище, действительно, было неприятное. Даже мне было не по себе, когда я смотрел на труп и удивлялся, почему до сих пор его не убрали. Но на миссис Бинг оно произвело потрясающий эффект. Мне не было видно ее лица. Я видел только, как ее шали опрокинулись назад, причем речь ее внезапно прервалась, точно ей заткнули рот. Затем она издала отчаянный вопль и повернулась. Своими одетыми во фланель руками она крепко обхватила шею комиссара и упала на его грудь.

Я злорадствовал. У меня появилось идиотское желание пристально посмотреть комиссару в глаза и сказать: "Ха! Будет следствие, дознание!"

Комиссар побагровел, его брови шевелились, одной рукой он коснулся шали с видом человека, дотронувшегося до горячей плиты, другой он бессильно размахивал. Глаза его в ярости метали молнии поверх колыхавшегося кочана. Молодой офицер тоже покраснел, но отнюдь не от злости. Рядом я отчетливо слышал хихиканье Марселя. Однако, когда я оглянулся, лицо его застыло в серьезной мине.

– Вам лучше уложить ее, – сказала Сю.

– Только не на мою постель, – вмешался я.

Сю подошла к шалям. Молодой офицер, едва сдерживающийся, чтобы не прыснуть от смеха, помог своему начальнику освободиться от объятий миссис Бинг. Общими усилиями кое-как удалось вывести ее в коридор, причем молодому офицеру ситуация показалась куда менее забавной, когда рука во фланели обвилась вокруг его шеи. Мадам Ловсхайм и Сю поддерживали ее сзади, маленькая горничная побежала за горячей водой, а миссис Бинг по временам издавала слабые стоны.

Комиссар вытер лоб платком. Теперь он выглядел уже не гак напыщенно, и я мысленно благодарил миссис Бинг, так как комиссар внезапно решил поскорее закончить это предварительное дознание. Он задал священнику ряд коротких вопросов, и отец Роберт без запинки ответил на них, к явному удовлетворению всех присутствующих. Откуда-то появился человек небольшого роста, в штатском (очевидно, врач). Он бегло осмотрел тело. Затем труп унесли, и раньше, чем я успел опомниться и поверить в свою удачу, все стали уходить. Правда, комиссар уже из коридора обернулся и, посмотрев на меня угрожающе, сказал: "Следствие! Дознание!" Однако это был пустяк по сравнению с тем, что я мог ожидать. Потом, к моему удивлению, коридор опустел. Внизу во дворе виднелось несколько фигур в касках, свет горел в холле и нескольких занавешенных окнах, но моя комната и коридор были пусты.

Вздохнув с облегчением, я обнаружил в своей комнате Марселя, который, помешав дрова в камине, поднялся с колен.

– Я пойду теперь, – сказал он. – Мсье ничего не желает?

– Ничего, Марсель, только уснуть и спокойно провести остаток ночи. Но скажи, кто взял кинжал с груди мертвеца и вложил его в часы?

Его блестящие черные глаза скрывали многое, в этом я был уверен.

– Я не знаю, мсье, – ответил он любезнейшим тоном. Но дойдя до двери, он обернулся и серьезно посмотрел на меня.

– Мсье, – медленно сказал он, – отважный, но очень глупый человек.

С этим ласковым замечанием он оставил меня одного.

– Наконец-то один! – утомленно подумал я. Я надеялся, что уже никто больше не помешает мне, и хотел запереть свою дверь. Однако Сю оказалась права: не было ни ключа, ни задвижки. Поглядев на опустевшую руку бронзового солдата, я пожалел, что не смогу запереться. Вплотную к двери я пододвинул стол, надеясь, что проснусь от шума, если кто-либо попытается войти.

Затем я лег в постель. Смутно помню, как подумал, что утро уже почти наступило, и посмотрел на часы. Убедившись, что минуло только три, я удивился, но не надеялся заснуть. Я ожидал, что ужасные, невероятные события этой ночи будут безумно витать в моем сознании, оживляя тысячи мелочей. Мне казалось, что я буду до утра обдумывать линию своего поведения и искать выход из своего сложного положения. Но от усталости я быстро заснул.

Проснувшись, я тотчас вспомнил, где я нахожусь и что произошло. Где-то, в этом пустующем крыле дома, послышались звуки, и, вероятно, в тот момент я снова заснул, так как утром у меня сохранилось об этом лишь смутное воспоминание.

Утро было холодное, и все еще дул ветер. Я встал поздно. Позвонил и, когда Марсель принес кофе, спросил его о новостях.

– Ничего, мсье, – ответил он. Выглядел он утомленным, под глазами были круги, но в глазах все еще горело возбуждение.

– Полицейские снова приходили, но уже ушли. Они ведут дознание.

– Установили, кто убитый?

– Нет, мсье, еще нет. Это очень скверная история.

– Скажите, Марсель, кто запирает на ночь ворота?

– Я. Это моя обязанность.

– Когда?

– Каждый вечер в одно и то же время: в одиннадцать часов.

– А вчера вы их заперли?

– Ну, конечно, мсье. Я хорошо это помню.

– А есть ли другой вход в отель? Он пожал плечами.

– Задняя дверь из кухни. Но она тоже запирается на задвижку. Когда повар Поль уходит, я запираю ее.

Поль ночует в своем доме.