Кузя любит всякие блестящие штучки. То и дело с улицы приносит осколки стёкол, фольгу, пуговицы, бусины. На моём столе целая гора этих «драгоценностей». И монет около рубля. Если так будет продолжаться, скоро я стану сказочно богат и наконец куплю дом на природе. Но случается, Кузя таскает с балконов и подоконников перстни и обручальные кольца. Тогда мне приходится расклеивать объявления о «находках». А однажды я увидел: Кузя тащит за хвост попугая. И где его нашёл? Попугай верещит, а Кузя знай себе его тянет и всё пытается с ним взлететь. Я еле отбил у него птаху. Попугай отряхнулся и полетел к соседнему дому. Кузя хотел было ринуться вдогонку, но я успел его схватить.
Кузя умный: в отличие от своих сородичей, он сообразил, что бабочек можно и не ловить, а просто выклёвывать из радиаторов машин, куда они попадают. Обычно Кузя дремлет на форточке, но стоит к дому подъехать машине, как он срывается вниз. Ходит перед машиной, высматривает лакомство. Сразу не клюёт, ждёт, когда радиатор остынет.
Кузя талантливый: он умеет лаять, как Дым, мяукать, как Паша, и «укать», как Рыжик. Он повторяет некоторые мои слова и подпевает певцам, выступающим по телевизору.
В нашем доме живёт мальчик Дима, такой же любитель животных, как я. На лето Диму отправляют в деревню к бабушке. Однажды, вернувшись из деревни, Дима принёс мне крольчиху.
— Вот, — говорит, — возьмите в ваш зверинец.
— Дима! — говорю. — Ты же знаешь, у меня уже много животных, и крольчиху я взять никак не могу.
— Это необычная крольчиха, — говорит Дима. — Она умная. Представляете, в деревне у бабушки живёт один дядька. Он разводит кроликов и шьёт из них шапки. Красивые такие кролики, серебристые. Я им рвал молочай. Однажды я подкрался к загону и выпустил всех кроликов. А там рядом лес. Я пригнал кроликов в лес. Там они стали есть траву. Я подумал, что спас их, а они, дурачки, вечером взяли и вернулись в загон. А эта крольчиха не вернулась. Она умная… Она стала жить на опушке. Я ей молочай приносил… Но бабушка сказала: «Зимой она погибнет, потому что не приучена жить в лесу».
— Да, верно, — согласился я. — Но почему ты не оставишь её у себя?
— Мамка не разрешает… Вы возьмите дня на два. Я кого-нибудь из ребят уговорю взять насовсем. А если ребята не возьмут, отвезу её на птичий рынок в воскресенье.
Несколько дней прожила у нас крольчиха. Дыму и Паше она сразу понравилась. Спокойно хрустает себе морковку. Съест, умывает мордочку лапами, разглаживает уши. Не трогает чужие игрушки, как Рыжик, и не прыгает по столу, как Кузя.
И вот смотрю, как-то вечером Дым с Пашей спят в обнимку, а к спине Дыма прижалась… крольчиха. Тоже спит. Спит на спине, вытянув длинные задние лапы. И я подумал: «Пусть остаётся. Ведь я уже приручил её, а, как известно, мы все в ответе за тех, кого приручили».
А на день рождения приятели подарили мне двух ежей, сказали, что в зверинце их явно не хватает, и пообещали для полной коллекции подарить крокодила. Но пока не достали.
Вот так и получился мой зверинец. Я не жалею. Я сильно привязался к своим питомцам. Теперь мне даже странно, как я мог жить без них. Они отвечают мне преданностью и любовью. И главное, они любят меня всегда, независимо от моего настроения, независимо от моих неудач и успехов. Конечно, с ними хлопотно, но радости они дают гораздо больше.
Когда мне грустновато, они утешают и взбадривают меня. Когда мне весело, они радуются так, что устраивают настоящее цирковое представление.
Квартира у меня обычная: особой планировкой и размерами не отличается, но места нам хватает, и мы живём дружно. Случаются и размолвки, не без этого. Бывает, Рыжик заиграется и порвёт занавески на окнах, или Ростик опрокинет миску с водой, или Кузя устроит кавардак на моём столе. Тогда я отчитываю шалунов за проделки, а Дым, как мой помощник и старожил в квартире, всячески поддерживает меня. Грозно смотрит на Рыжика, или бурчит на Ростика, или гавкает на Кузю — смотря кто провинился. Это он делает с невероятной готовностью и, по-моему, втайне доволен, что я кого-нибудь ругаю, ведь потом обязательно его похвалю:
— А ты, Дым, молодец! — скажу.
И мой верный помощник закрутится, расплывётся в улыбке, прекрасно понимая, что он-то отличается примерным поведением.
По вечерам, ожидая меня с работы, они сидят у окна и всматриваются в тропу от автобусной остановки. Первым меня замечает Кузя. Он издаёт радостный клич, и все несутся к двери, и прислушиваются к шагам в коридоре, и нетерпеливо топчутся, поскуливают, повизгивают, посапывают. Я открываю дверь, и они бросаются ко мне, и каждый пытается меня лизнуть, потеребить за руки, потереться о ноги.
Некоторые соседи считают, что в моём доме не всё в порядке. А я считаю, что у них не всё в порядке. У меня вдоль стен коробки и клетки, кадки с лимонными деревьями и разным кустарником, на окнах — цветники. Летом по квартире летают бабочки и запах от цветов, как на лугу. А у соседей всё завешано пушистыми коврами, заставлено глубокими диванами, шкафами с хрусталём. У них всего лишь удобная, полезная красота, а у меня — живой многоликий мир. В их квартирах чистота и покой, а у меня по квартире разбросаны игрушки, бумажные шарики, палочки; с утра до вечера гомон, возня, урчание — играют мои зверята.
