Белый фронт генерала Юденича. Биографии чинов Северо-Западной армии - [122]

Успешно переформировав партизанские отрады в более или менее регулярные войска, генерал-майор Родзянко ограничился, быть может вынужденно, импровизацией при формировании своего штаба. У его начальника штаба поручика Ви-дякина, как он сам признает, «известная неопытность вполне возмещалась энергией и здравым смыслом»{~5~}. Неподготовленными к штабной работе были начальник оперативного отделения ротмистр Куражев, начальник разведывательного отделения штаб-ротмистр Щуровский и другие молодые офицеры. На уровне только что сформированной бригады дело шло благодаря энергии ее командира и его начальника штаба, но с переходом этого состава штаба на управление войсками корпуса генерал Родзянко не только терял управление но и, не занимаясь глубокой разведывательной деятельностью, упускал принятие важных оперативных решений (например, о сосредоточении русских белых войск на подступах к форту Красная Горка накануне восстания).

В начале апреля 1919 г., пользуясь затишьем на фронте, генерал Родзянко прибыл в Ревель и несколько раз встречался с командиром корпуса полковником Дзерожинским. «Для пользы дела»{~6~} Родзянко готов был принять командование корпусом. Такое мнение активно поддерживали близко знавшие Родзянко по службе в гвардии конногвардейцы — полковник граф Пален и начальник штаба корпуса энергичный полковник фон Валь. Полковник О.А. Крузенштерн, заменивший фон Валя на посту начальника штаба корпуса по приказу генерала Лайдонера, был одного выпуска с Родзянко из Пажеского корпуса.

Сам генерал Лайдонер как главнокомандующий и эстонскими, и русскими войсками сочувствовал назначению Родзянко — ближайшего родственника бывшего Председателя Государственной Думы, являвшегося в глазах эстонского правительства наименее опасным для независимости Эстонии в случае успеха русских на Петроградском фронте.

В ходе переговоров и совещаний по этому вопросу выяснилось, что большинство начальников частей считают необходимым как можно скорее перейти к наступательным действиям и, заняв часть территории Псковской и Петроградской губерний, уже не зависеть от Эстонии как базы.

Генерал Родзянко сумел убедить эстонское командование в необходимости перебросить его 2-ю бригаду с псковского направления на нарвское и таким образом сосредоточить все войска корпуса в кулак в районе Нарвы. Хотя сам предпочитал псковское направление для наступления, он все же согласился после получения директив от генерала Юденича начать без промедления наступление в направлении Ямбург-Гатчина-Петроград. Полковник Дзерожинский, не сдав командования, вынужден был передать подготовку и проведение наступления генералу Родзянко.

Став фактически во главе корпуса, генерал Родзянко подготовил план наступления с ограниченной целью: выход на правый берег реки Наровы, занятие отрядом Булак-Балахови-ча Гдова на юге и Ямбурга на севере путем выхода в тыл главным силам 19-й стрелковой дивизии 7-й армии красных в районе станции Веймарн. Перерезав там и Балтийскую железную Дорогу, и Петроградское шоссе, он рассчитывал окружить ямбургскую группу 7-й армии противника.

Дальнейший план наступления, как он пишет, «в деталях разработан не был»{~7~}, что фактически означало отсутствие операционной цели в самом замысле наступления.

Наступление Северного корпуса началось 13 мая 1919 г. Оно, несмотря на недостаток вооружения и снабжения, воодушевило войска и позволило командирам частей проявить инициативу, часто весьма рискованную. Пример тому — захват в первую же ночь штаба 3-й бригады 19-й стрелковой дивизии в селе Попкова Гора слабым отрядом поручика Данилова. Успех наступления превзошел все ожидания. Через неделю, к 20-21 мая, на левом фланге группы полковника Палена Островский полк полковника Ярославцева вышел в район Копорья и вслед за тем занял фронт Глобицы-Воронено-Муковицы, т.е. вышел на подступы к форту Красная Горка и Ораниенбауму. В центре Талабский и Волынский полки заняли станции Во-лосово и Кикерино, находясь в 20-ти с небольшим километрах от Гатчины. На юге отряд Балаховича занял 15 мая Гдов и вышел на фронт по реке Желчи. 20 мая вооруженные суда Чудской флотилии подняли Андреевские флаги, перешли на сторону белых, что позволило Балаховичу занять базу флотилии Роскопень.

В то же время в ночь на 24 мая командир 1-й эстонской красной стрелковой дивизии Ритт и его командир бригады Айпис перешли с 1-м эстонским красным полком на сторону эстонской армии, оголив фронт у Изборска. Этим воспользовалось командование эстонской армии и фактически без боя овладело 25 мая 1919 г. Псковом, оставленным деморализованными частями 10-й красной стрелковой дивизии. А это в свою очередь вызвало отход двух полков 10-й стрелковой дивизии с позиций на реке Желчи, что позволило Балахо-вичу прибыть в Псков, где после его разграбления эстонцами 31 мая, ему была передана власть в городе.

Управление войсками белых не отвечало требованиям быстрого и часто непредвиденного (в силу деморализации или перехода частей красной армии на сторону белых) продвижения вперед. «Во время этого первого наступления, — вспоминает генерал Родзянко, — штаб мой был весьма малочислен, средств связи почти не было, а поэтому большую часть приказаний мне приходилось отдавать лично, разъезжая по фронту корпуса»{~8~}. И при этом, как правило, верхом. Так, описывая свою встречу на фронте уже с командующим армией, командир батареи, тогда еще капитан А.С. Гершель-ман рассказывает: «Выехав вперед, я вдруг неожиданно встретил генерала Родзянко. На своей свежей породистой лошади он объезжал части и подгонял их. Я ему доложил о наших затруднениях и мы одно время ехали вместе... Затем, перепрыгнув через какое-то срубленное дерево (я на своей кляче, конечно, не последовал его примеру), он рысью поехал подгонять другие колонны»{~9~}.