Белый дом. Президенту Трампу лично в руки. Как строитель строителю. ЧАСТЬ ВТОРАЯ - [19]

Закон пэриптера прост как хвост редиски и назывется он: «Человек человеку волк». Самый конец декабря. В Стомио рванул еще далеко затемно. Десантируюсь около какой – то будки – лавки – пэриптера. Понятно. Это и есть местная биржа. Безлюдно. Пустынно. Дорога вдоль моря, одноэтажные сельские домишки, чуть поодаль виднеются виноградники. Светает. Со стороны села, сверху, начинают спускаться вначале поодиночке, затем групами, кучкуясь, толпы небритых, бородатых, в робах работных людей. Албанцев. Албанов. Нас величают украносами. Немцев ерманосами… Против меня ополчились когорты, полчища, войско целое албанов с намерением лихим слопать мой, пока еще не заработаный, хлеб сегодняшний. Один в поле воин. Который обязан победить. Или помереть. Околеть в канаве придорожной. Меня пробирает нервная дрожь. Озноб. Солнце уже поднялось и начинает пригревать, но меня бъет озноб, начинается тихая паника. Ощущение знакомо, сейчас оно пройдет, надо только взять себя в руки. Наблюдаю молча. Одна за другой подкатывают авто, в которые без лишних разговоров запрыгивают небритые личности. Иногда короткий торг, и машина рвет с места. Здесь они свои люди, прижились и имеют своих афиндиго. Я чужак на этом празднике жизни. Белая ворона. Присаживаюсь на какую – то каменюку. Закуриваю. Обдумываю. Есть, решение принято! Эмис христианос! – подкатываю с улыбкою любезнейшою к уличному торговцу зеленью. Не даром же я прохаживался палюгой по щирокой директорской спине репетируя роль Самодержца всея Руси. Талант не пропьешь! Детишки – ятрю душу доверчивую торговую, еще и рукой показываю, мол, мал мала меньше. Фаи – тут я уже за горло сам себя беру, мол кушать, жрать требуют причем ежедневно. А это отродье мусульманское (перехожу на шепот тишайший, услышат – подрежут за милу душу) не дают заработать на харч, так неужель не пособишь филос, друг, христианос… Минут через десять, перехватив взгляд без лишних слов запрыгиваю в подкатывающую ТОЙОТУ. Какие могут быть разговоры? Вопросы какие могут быть? Куда, зачем, почем, делать то чего? Мы всё умеем как и знаем всё. Как и обучены всему на свете. А чего не умеем или не знаем там, так освоим не месте. Местный фольклор запатетовал изречение историческое: «Эргатыс – работяга, вырабатывающий пять мерокамат (трудодней) в неделю достоин увековечивания в памятнике». Правда не уточняется в каком. Камень, медь, а может даже бронза? Поскольку повода больше не предвидется, хвастану не отходя от кассы. Со временем я имел все семь. Сто из ста! Так неужели я удостоин памятника из злата?

Да что это я за человек такой?!

6 . «С цепей рабства куются беспощадные мечи бунта»

Глас некий, напоминающий спозаранку ежедневный форменовский клич «Давай!» бабахает словно набатом разговору требуя. О чем? Да обо всем! Давай, шепчет мне тот который свыше, и который по всему и есть правильный, дуй к самому что ни на есть, то есть к Трампу Дональду. Часом раньше будет много лучше промедления минутного, жанр общения с первыми лицами, некоторые, да чего уж там – многие из которых до недавнего времени числились в последних, изрядно мне поднадоел за полной его ненадобностью, если не сказать никчемностью лиц, в сторону которых не то, что слова доброго – плевка жалко. А так я обращаюсь к коллеге. Как строитель к строителю! Мы ж свои люди. Кто тебя еще поймет, как не тот, кто в жар и холод, ветер да дождь, снег там или слякоть, висит на сейфти белте где – нибудь в районе 30 – того, месит бетонную жижу и возводит какой по счету билдинг. Порог которого преступить ему не суждено никогда. Такие вот дела. Ну, а ежели выкажу сужденьице какое ни в тын ни в ворота, невпопад то есть, или как водится у простонародья понесу глупоту да чушь откровенную про капитал там, прибыль, эксплуатацию, или чего похуже – революцию пролетарскую! так уж снисхожденье проявите, не судите строго работного, оно может в его голове чего не так помутилось давеча, так оттого ж и взываю покорнейше!

А славно было. Благостно. Ты вскакивал безо всякого алярма в свои дежурные 5 спозаранку 6 раз в неделю, расписывался за чек уже почему – то 1 в 2 недели и все бы ничего аж до тех самых пор, покуда Трамп некто не збаламутил общественность. Омут, откуда черти полезли. И стал я на себя в зеркала – что б вы думали! – с некоторых пор пристально вглядываться да любоваться отображением своим прекрасно зеркальным. Если раньше глянул да сплюнул дежурно, то теперьна меня оттуда, из-за зазеркалья глядит не пошарпаный молью никому не нужный старикашка – напротив, очень даже – весь из себя в величии вечный, не, не жид – молодожон! А все оттого дорогой мистер, что принят клич к возврату искомого величия государства Америка не только близко к сердцу, но и к неукоснительному личностому исполнению. И все бы образумилось образом самым что ни на есть наилучшим, не гавкни с берегу противного, а стало быть такого же наглюче враждебного нечто как всегда диаметрально противоположное. То есть. Храним спокойствие и все по местам. Тихо будьте граждане и гражданки. Ша ледиз энл джентельменс. Успокойтесь. Нервные могут выпить валерианы, скоро перейдем на травку – клятвенно обещаю! Оказывается никакого величия никакой Америке возвращать нету надобности опять же никакой ввиду отсутствия (тут я начинаю путаться) енной потери как таковой. Так что же получается такое? Как так? Меня ввели в заблуждение?! Выходит по всему я перманентно в постоянном, ну вы догадались, не маленькие, в чем я и где в постоянно и в какой задумчивости да величии местного значения, так что же, так где же, как же стало быть как и когда, девушки, ау!, читайте газеты, смотрите Икону Бесову, верьте, верьте ей леди всех цветов и оттенков, возрастов и верований, я в полном величии и соответственно вашем расположениираспоряжении. Посрамим самого Трампа! Ах, кабы оно так хоть на копейку!