Белые призраки Арктики - [4]
В 1928 году советский ледокол «Красин», спешивший на помощь экипажу дирижабля «Италия», пробился в район Земли Джиллеса, но не обнаружил ее. Правда, к этому времени вышло из строя самое мощное разведывательное оружие ледокола — самолет Б. Чухновского. Спасая группу Мальмгрена, он потерпел аварию.
Новые данные появились в 1934 году. Известный полярный исследователь профессор Н. Н. Зубов, находившийся на борту гидрографического судна «Персей», к северо-востоку от «Семи островов» вдруг увидел вдали берега неизвестной земли. Гористый профиль ее был зарисован, но приблизиться к ней помешали тяжелые льды. Годом позже участники экспедиции Г. А. Ушакова, работавшие в том же районе на ледокольном судне «Садко», также заметили неизвестную землю. Летчик С. Бабушкин вылетел к ней на небольшом самолете-амфибии Ша-2, но погода внезапно испортилась, туман и низкая облачность закрыли все внизу. Бабушкин вернулся на корабль, и «Садко» вскоре покинул этот район — работа есть работа. Тайна Земли Джиллеса так и осталась тайной…
…А теперь мы сами идем к «терра инкогнита», такой желанной и одновременно смертельно опасной для ледовых разведчиков, летающих на малых высотах.
На борту идет размеренная трудовая жизнь. Неотрывно, до рези в глазах, наблюдаем за льдами, за горизонтом. В небе неправдоподобно ослепительное солнце. Холодное и колючее, оно отражается мириадами искр от белоснежного убранства океана. Гремит органная музыка мощных моторов…
Вдруг далеко впереди, градусах в пятнадцати правее курса, появляется темная точка. Мы приближаемся к ней; она понемногу растет и превращается в типичное чечевицеобразное облако, какие обычно прикрывают вершины арктических островов.
Командир самолета И. Черевичный кричит, перекрывая мерный гул двигателей:
— Смотри, штурман! Это же островное облако! Откуда оно здесь, в океане?
— Да, облака такой формы образуются только над ледниковым куполом острова, — размышляю я вслух. — Неужели Земля Джиллеса? Или Макарова?
— А почему бы и нет? — радуется Черепичный. — Ее видели Макаров, Зубов, Ушаков… Разве этого недостаточно?!
Облачко приближается. Его контуры не меняются, а под ним проступает что-то темное, рассеченное широкими белыми полосами. Так выглядят с самолета ледниковые языки, сползающие с куполов арктических островов…
«Терра инкогнита»! Мы ясно видим ее, и очень хочется воскликнуть заветное: «Земля!»
Но мы привыкли к коварным сюрпризам Арктики. Земля — если это земля — еще далеко. На таком расстоянии кристально прозрачный воздух создает невероятные миражи. Разве не видели мы солнца, превращенного рефракцией в оранжевый бокал, пурпурную пятиконечную звезду или даже в желтый корабль, плывущий над горизонтом?
Пилоты, радист, механики — все прилипают к иллюминаторам. Пристально всматриваемся в облако, словно коллективно гипнотизируем его. Вдруг оно, странно покачиваясь, разваливается на части… И мы ясно различаем под ним огромное разводье чистой воды — а там-высокую ледяную гору, прикрытую полоской тумана.
— Айсберг?! — не веря своим глазам, разочарованно выдыхает Черепичный.
— Ага, — киваю я. — Только не совсем обычный…
Наношу айсберг на карту. Он исполинских размеров, его поверхность топорщится сверкающими холмами. Мы осторожно огибаем его крутые берега с тайной надеждой увидеть выходы скальной породы. Увы! Всюду, даже в самых глубоких трещинах, только чистый голубой лед да белый снег.
— Новая шутка Арктики! — Черевичный резко возвращает машину на прежний курс.
— Ничего себе новая! — возражаю я. — Этой шутке больше 200 лет. Ведь такой она и была, Земля Джиллеса! Секрет прост — рефракция плюс чье-то желание открыть для человечества новые земли…
Чувствую, как все тело охватывает усталость. Все притихают. Наушники сжимают виски. Поражение есть поражение. Не так уж приятно опровергать красивые морские легенды…
РАЗМЫТЫЕ И УНЕСЕННЫЕ МОРЕМ
Мне неоднократно доводилось искать и знаменитую Землю Санникова. Ее «крестный отец», русский промышленник Яков Санников, в 1809–1811 годах работал в экспедиции, занимавшейся описанием береговой черты Новосибирского архипелага. Весной 1809 года с северного побережья острова Новая Сибирь он заметил на северо-востоке какую-то неизвестную землю и в попытке достигнуть ее проехал на собачьей упряжке около 25 верст, но был остановлен широкой полыньей, края которой сливались с горизонтом.
Ровно год спустя, изучая остров Фаддеевский, Санников с его северного берега опять увидел загадочную сушу. Заснеженная, холмистая, она лежала строго на севере на расстоянии примерно 45 верст. Подойти к ней по льду снова помешала широкая полынья. А в третий раз неутомимый исследователь полюбовался издали на «свою» землю в июне того же года, с самого северного мыса острова Котельный. Но когда через 10 лет Русское адмиралтейство снарядило экспедицию, ей, несмотря на тщательные поиски, не удалось обнаружить каких-либо признаков Земли Санникова.
После длительного перерыва, в 1886 году, ее увидел русский геолог Э. Толль к северо-северо-востоку от острова Котельный. Ученый даже попытался по профилю гор определить ее геологическое строение…
На 1-й стр. обложки: иллюстрация к документальной книге Г. Проделя «Сливки общества».На 2-й стр. обложки: иллюстрация О. Безухова к очерку Д. Пипко «Выше, дальше, быстрее…».На 3-й стр. обложки: «Космос». Рисунок Е. Скрынникова.На 4-й стр. обложки: «Опоры». Фото А. Полякова с выставки «Семилетка в действии».
На 1-й странице обложки: Иллюстрация к повести В. Иванова-Леонова «Секрет Твалы».На 2-й странице обложки: Иллюстрация художника А. Гусева к документальной повести В. Саксонова «Тайна пятого океана».На 4-й странице обложки: Укрощение Иртыша. Фото А. Гостева с выставки «Семилетка в действии».
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.
1, 4-я стр. обл. — композиция художника Сергея РАДИМОВА. Фото Сергей ГОРЧЕВА.2-я стр. обл. — рисунок Александра КАТИНА к рассказу «ДАРЫ ОТ ДАНОВ».3-я стр. обл. — рисунок Виталия ЛУКЬЯНЦА к повести «ТРОЕ СУТОК, ВКЛЮЧАЯ ДОРОГУ».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя Валентина Ивановича Аккуратова — заслуженного штурмана СССР, главного штурмана Полярной авиации — хорошо известно в нашей стране. Он автор научных и художественно-документальных книг об Арктике: «История ложных меридианов», «Покоренная Арктика», «Право на риск». Интерес читателей к его книгам не случаен — автор был одним из тех, кто обживал первые арктические станции, совершал перелеты к Северному полюсу, открывал «полюс недоступности» — самый удаленный от суши район Северного Ледовитого океана. В своих воспоминаниях В.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.