Белые повстанцы Скалистых гор - [33]

Дори, которая уже была готова ко всему, подняла голову так вызывающе, как могла, и ответила: – Вежливость – это всё, о чём вы просите? Но здесь я вижу только одну кровать.

– Ну и что? Она для тебя недостаточно большая или модная?

– Но вы же ждёте, что я буду спать с вами сегодня ночью, не так ли? – Насмешка в её голосе привела в бешенство Эрика, который собирался предоставить Дори полную свободу в выборе времени интимного сближения. Поэтому теперь в его голосе послышался настоящий гнев, и он отчеканил: – Если я захочу, то могу прямо сейчас раздеть тебя, привязать к кровати и сделать с тобой всё, что угодно. Я захватил тебя на территории противника и имею на это право. Так было всегда в течение тысяч и миллионов лет, пока люди живут на планете. Но пока я так не делаю, верно?

Дори кротко согласилась, почувствовав, что позволила излишнюю дерзость, и увидев гнев Эрика. Из рассказа Шейлы и Линды и из-за угрозы Эрика взяться за ремень, она поняла, что рискует быть отхлёстанной по голому телу, если не сможет успокоить своего разгневанного похитителя.

И тут дело приняло совсем неожиданный оборот: Эрик пошёл к ящику под ружейной стойкой и возвратился с пистолетом в кобуре с боковой застёжкой.

– Встань! – приказал он. Дори нерешительно встала, а он нацепил кобуру с пистолетом на её пояс.

– Вот это защитит тебя от любой опасности, с которой ты можешь столкнуться в Мэтьюсвилле, в том числе, от того, что ты ошибочно называешь насилием, – сообщил он ей.

– Но это не значит, что я не имею права овладеть тобой в любое время, когда захочу. Теперь, я чувствую, что пахнет ужином. Иди и посмотри, не готов ли он.

Движения Эрика, как и голос, выдавали холодную ярость, и Дори поняла, что зашла слишком далеко.

– Я не называла Вас насильником и потаскуном, – проговорила она самым примирительным тоном, на который была способна.

– Нет, называла. А теперь пшла вон туда! – И он в диком бешенстве махнул рукой в сторону кухонной плиты, так что Дори стало жутко.

«И почему я, дура, просто не пококетничала с ним и не сказала, что он хорошо выглядит, чтобы успокоить его?», мысленно ругала себя Дори. «Боже мой, какая же я – идиотка! Теперь мне придётся придумывать, как всё исправить и укротить этого зверя». После всего, что она наговорила по поводу постели, казалось сомнительным, что Эрика будет легко одурачить, и что любой намёк на секс теперь покажется ему неискренним.

Дори покопалась на полках и нашла тарелки и столовые приборы, чтобы собрать на стол. Она не знала, как долго нужно готовить запеканку, но, посмотрев в духовку, поняла, что ещё не сожгла рыбу, и решила дать ей ещё немного постоять.

Тут она почувствовала, что хочет в туалет, но выйти наружу было страшно. Насмелившись, она подошла к Эрику, который теперь сидел в кресле-качалке у кровати и читал книгу.

– Мне нужно в туалет, – произнесла она самым кротким голосом, на который была способна.

– Хорошо.

– А это не опасно? – виновато пробормотала она.

В ответ он кивнул на пистолет на её поясе, а потом буркнул: «фонарь» и показал на полку. – Просто наведи и нажми на кнопку. А завтра я научу тебя стрелять из пистолета.

«Какая я дура!», – ругала себя Дори, осторожно пробираясь по дорожке к уборной. Снова она проклинала себя за тупость. «Ну и что, если ему хотелось секса? Почти все женщины в мире занимаются этим, а теперь она вынуждена заигрывать как сумасшедшая, и то неизвестно, что он может ещё выкинуть. И хорошо, если это поможет, но он, слава богу, приятный на вид».

Вскоре она снова оказалась за креслом Эрика. Ласковым голоском и с притворным смирением Дори проворковала: – Я думаю, ужин готов. Если Вы соизволите покушать вместе со мной, я буду вежливой, клянусь.

– Я хочу есть, – равнодушно ответил Эрик, не прощая, но и не злясь.

Пока они ели, он сам начал разговор, что Дори приняла за обнадёживающий знак. Ободрённая таким образом, она осмелилась спросить: – Вы, Шейла и Линда должно быть хорошие друзья, правда?

– Да, они – хорошие девчонки.

– Линда не стесняется обнажать свою грудь, да? – Дори теперь старалась завести разговор о сексе, всё ещё считая, что это её лучшее оружие.

– Да нет, одежда служит только для защиты наших тел или согревает нас. Или потому что женщины выглядят более завлекательно в одежде, которая подчёркивает их лучшие черты и скрывает недостатки. Ты согласна?

– Вы считаете, что раз природа дала нам эти тела, нет никаких причин их стыдиться? – спросила Дори.

– Возможно, я сам не смог бы выразиться лучше. Однако, если бы женщины не носили одежду мы, мужчины, не получали бы удовольствие, раздевая их. Я люблю, чтобы моя женщина только мельком показывала мне свои достоинства, нося короткую юбку. Это возбуждает меня. Что касается показа тела, после ужина я повешу одеяло перед ванной, так чтобы ты могла уединяться во время принятия ванны. После такой долгой дороги и всего пережитого нам просто необходимо помыться.

– Это будет чудесно. Спасибо. – Голос Дори буквально сочился притворной благодарностью.

Эрик сменил предмет разговора.

– Я думаю, что все согласны, чтобы с завтрашнего дня ты начала помогать Шейле с восьми часов утра и поработала учительницей.