Белые перья шпиона - [126]

       Амстердамская фирма 'Фоккер' недаром платила хорошие оклады и премиальные своим инженерам и мастерам. Первый вариант разгонной ступени в цехах поплавкового производства создавался меньше месяца. К сожалению, испытывать работу первой ступени в Голландии было негде. На армейские полигоны Оберта не пустили, да и гражданские аэропорты были не в восторге от просьбы испытать работу некой ракеты на их территории. Ракеты многими воспринимались как чрезвычайно опасная техника. Но тут, очень удачно совпали завершение первого этапа работ по макетному экземпляру ракеты, приход письма из России от профессора Бориса Стечкина и инженера Юрия Кондратюка (некогда одного из ближайших помощников покойного Цандера), и официальное приглашение посетить Советский Союз, подписанное лично герром Сталиным. Стечкин и Кондратюк выразили пожелание вступить в 'Европейское аэро-космическое агентство', подкрепили свои слова членскими взносами, и предложили профессору помимо опытов с ракетой провести цикл лекций перед студентами вузов. Оберт мечтал о массовых последователях его идей межпланетных полетов. Поэтому уговаривать его не пришлось. А герр Сталин, сообщал в своем письме, что очень рад знакомству со светилом европейской науки, и ради успеха его эпохального проекта, готов ходатайствовать перед правительством СССР о временном предоставлении самого большого носителя в мире для этих опытов. Кстати, в письме Сталина сообщалось, что опытные образцы креплений для ракеты, уже созданы на советских заводах и даже смонтированы на ПС-124. Секретарь Оберта тут же довела эти сведения до своего берлинского начальства, и там засуетились. Разведчица Рейха получила указание всячески тянуть время до поездки, но расчеты на эту тактику не оправдались. Марта, аргументировано уговаривала не торопиться, но Оберт был тверд. Даже если макет не удастся отстрелить с высоты в шесть семь километров и что-то пойдет не так, использовать такой шанс было необходимо. Поэтому, несмотря на все уговоры, в этот раз профессор жестко 'закусил удила', и стремительно запустил процесс подготовки агрегатов для отправки в Россию. И в конце ноября, несмотря на неспокойную обстановку в этой части Советской России, в Ленинградский порт через Стокгольм пришел корабль с делегацией 'Европейского космического агентства'. На корабле прибыли, сам профессор Оберт, его секретарь Марта Боленброк, и нанятая в Голландии бригада монтажников с инженером во главе. Красивый ансамбль европейской архитектуры города этой осенью был искажен поднятыми над городом аэростатами воздушного заграждения, и развернутыми еще в середине ноября прямо на площадях и в скверах батареями зенитных орудий. Над головой ленинградцев и гостей города периодически появлялись патрули советских ягдфлигеров, но ожидаемых от финнов бомбежек пока не было. Раз в сутки по городу звучал сигнал учебной воздушной тревоги, и репродукторы на столбах методично вдалбливали жителям города правила поведения в случае авианалета.

       На том же корабле, заколоченными в 'фанерные доспехи', прибыли отдельные части ракеты. Несмотря на то, что первый пуск Оберт планировал сделать беспилотным, готовность конструкции была достаточно высокой. По крайней мере, первая ступень была полностью рабочей, с настоящими пороховыми ускорителями. Вот вторая ступень в этот раз была макетом. Вместо собранной с участием гауптмана Пешке, полноценной кабины с креслом пилота, сейчас стоял только массогабаритный макет, в котором помещалась специальная лежанка для трех собак-испытателей. И хотя полет планировался не особенно сложный - всего до десяти-одинннадцати километров высоты, амортизацию кабины сделали по тем же принципам, что и в 'мышином рейсе'. Совсем уж сентиментальным профессор не был, но собак, которые направлялись на этот научный подвиг, он все-таки жалел. Поэтому перед самым стартом, хвостатым пассажирам должны были ввести шприцем успокаивающее, чтобы притупить их тревожность от громких звуков и физического воздействия полета.

       Путь профессора лежал в Москву. На специально подготовленном аэродроме с длинной бетонной полосой издалека просматривался тот самый шестимоторный гигант ПС-124 (который до ареста его конструктора Туполева назывался еще АНТ-20 бис). И что самое интересное, под брюхом самолета-гиганта уже был прицеплен некий предмет, отдаленно напоминающий его (Оберта) ракету, которую сейчас везли из Ленинграда, по железной дороге...

Америка и добровольцы

       За четыре дня прошедшие с той памятной встречи в Чикаго, жизнь чернокожих единомышленников успела круто поменяться. В номере дешевой гостиницы, все планы внедрения в ряды добровольцев 'Легиона Саванны' подверглись серьезному осмыслению, а сам орденоносный критик, тут же предложил иные варианты.

       -- Мистер Фишер! Джентльмены! Мне понятна ваша горячность, но задумайтесь хоть немного, какую роль вы себе уготовили. Вы сами рассказали мне, что дела у полковника Дэвиса и мистера Дорна идут не слишком успешно. Волонтеров они нашли едва сто человек. На ранчо они даже вынуждены вести сельхоз работы, чтобы не нервировать местные власти, милитаризированным скоплением черных. А полковник бывает там наездами, и всеми силами прячет свое начинание от собственного начальства, чтобы не расстаться с карьерой и пенсией. Да и сам лейтенант Дорн там живет 'на птичьих правах', не имея даже официального статуса. Он почти подпольно занимается обучением пилотов, и вывозит своих курсантов в полетах раз в три дня, якобы для опыления полей. Думаете, ваш приезд сильно ускорит их работу? Энтузиазм отдельных людей дело хорошее...