Белые на фоне черного леса - [9]
Трифонов, Александр Сергеевич. Тысяча девятьсот семидесятого года рождения, майор. Какой там Пушкин, мама в память своего отца назвала, он с фронта не вернулся, тоже был кадровым военным. Да, ехали трое детей. Вернее, один парнишка постарше с младенцем на руках и еще девочка лет трех. Почему девочка? Так она в платье была. А иначе, конечно, не отличишь. Я только помог пацану этому детей в автобус затащить, а так он все сам – и малыша качал, и девчонку за руку держал. Настоящий мужик! Вроде говорил, что к мамке в больницу. Безобразие, конечно, одних детей отпускать, но у нас в районе половина баб без мужей живут. Про папку? Не припомню. Может, и про папку говорил, честно сказать, не умею я с детьми общаться. И жена, бывает, обижается, но я ее сразу предупредил – что хочешь по дому сделаю, только не заставляй меня с пацаном сидеть, если еще раз эту дебильную «Муху-цокотуху» услышу, в окно выпрыгну! Нет, больше ничего не могу вспомнить. Они тихо сидели, как мыши. Даже младенец ни разу голоса не подал. Вышли на Центральной, это точно. Я еще хотел девчонку подхватить, а она вся уписанная, аж платье мокрое. Да, все плохо одеты, не по погоде. Я бы своей никогда не позволил так ребенка растить.
Кислицина, Варвара Игнатьевна, тридцать шестого года, беспартийная. Ох, извиняйте. Раньше всегда говорили беспартийная, так я по привычке и ляпнула. Нет, сынок, из Чубарова я, что рядом с Бухловкой. Правда, теперь Бухловку к Папино присоединили, но мне по старинке звать привычнее. Места у нас хороши, луга заливные, на лето из самой Москвы люди приезжают, не ленятся. А чего бы мне в город не прокатиться – автобусы нынешние шибко удобные, теплые, сиденье мягкое. И ходят по расписанию, не как в прежние времена. За продуктами? Нет, продукты теперь где хошь можно купить. У нас прямо на соседней улице лавка открылась – были бы денежки! А что я люблю в городе – торговые центры! Только не смейся, сынок, тянет старуху на новую жизнь посмотреть. Подумать – всё под одной крышей, и товаров невиданных полно, и кино, и рестораны. Хи-хи, насмешил ты меня! Нет, в ресторане не была, а в кино наведывалась, даже два раза. Что я тебе расскажу – такой срамной фильм показали, хоть под лавку лезь. Главное, название хорошее, про белого кота и черную кошку, а как началось – никаких кошек, одни уроды! Невеста – карлица, жених – длинный с версту, все бегут куда-то, дерутся, в говне пачкаются. Одна молоденькая девчонка неплоха была, на лицо смазливая, и парнишка за ней приударял, зато остальные страшней смертного часа. Да еще покойника по дому таскали взад-вперед, три ночи не заснешь! Ты мне скажи, для чего этакую гадость выпускают и людям показывают? Но, грешна, смеялась я, сильно смеялась, особенно когда они поженились с карлицей. Не зря в народе говорят – не родись красивой, а родись счастливой. Зато в другой раз я очень хорошее кино поглядела, наплакалась-налюбовалась! Там парнишка один, вроде гусара, влюбился в заграничную красавицу. Но не в нашем времени, а в царском, одних платьев да мундиров на сто тыщ. А у самого-то паренька мамаша вдовая, учеба не закончена, да еще пожилой генерал на эту же девицу зарится. Оглянуться не успел, упекли парня в Сибирь. А только оно к лучшему все обернулось – в Сибири-то он на красивой молодой бабе женился, детишек нарожал, в богатой избе поселился. Заморская приехала было за ним, а как увидала такую хорошую жизнь, так и восвояси подалась. Называется? – «Сибирский царульник». Парикмахер, значит. Наверное, он в Сибири на парикмахера выучился, а там и избу купил. Одного я не поняла, к чему это в самой концовке американский солдат в противогазе марширует? Страх людской! Ты подумай, то немцы, то американцы, что им всем надо от России-матушки? Ой, что-то разболталась не к месту, извиняйте! Да-да, в тот день и ехала, во вторник. Я люблю по вторникам ездить, не начало недели и не конец, народу поменьше. Детишек? Помню, чего же не помнить! Парнишка с девочкой и с ними еще младенец. Дети смирные, небалованные, сразу видно – не орут, не лезут вперед, даже младенец не плакал, сидит, будто кукла живая. Я было подумала, цыгане, да больно светлые, волосики совсем белые. Но на всякий случай сумку покрепче стала держать. Так и доехали до Центральной, ничего не случилось. А что дальше? Люди вышли, и они вышли. Нет, не удивилась. Мне в войну еще шести годов не исполнилось, а за годовалым братом смотрела – и поиграю, и водичкой напою, и укачаю, если что. Мама нас с утра запрет и бегом на ферму, а мы не плачем, потому как знаем, что к вечеру она молочка принесет и хлеба краюшку. Сильно нынешние родители детей разбаловали, вот что я тебе скажу. Все им подавай – музыку в кармане, телефоны заграничные, штаны по тысяче рублей, а как мамке помочь – так маленькие!
В связи с обнаружением трех неизвестных несовершеннолетних детей, прибывших без сопровождения родителей на автобусную станцию Центральную в рейсовом автобусе Обнинск – Папино, проведен опрос свидетелей данного автобуса, вышедшего из Обнинска в 15.00 04 октября 2005 года. Всего опрошено двенадцать человек. Список прилагается. Удалось выяснить, что дети самостоятельно сели в автобус на одной из промежуточных остановок (точных данных нет), никаких методов насилия по отношению к детям не замечено, странностей в поведении детей также не замечено. Более подробные сведения получить не удалось. За прошедший месяц заявлений о пропаже детей не поступало ни от организаций, ни от частных лиц. Найденные дети в поведении спокойны, но на вопросы не отвечают, имена родителей и собственные имена не называют. Для дальнейшего выяснения обстоятельств принято решение о переводе детей под контроль УМВД России по Калужской области. Для оценки состояния и здоровья дети направлены в детскую городскую больницу города Калуга. Со слов свидетелей записано верно.
Роман «Время обнимать» – увлекательная семейная сага, в которой есть все, что так нравится читателю: сложные судьбы, страсти, разлуки, измены, трагическая слепота родных людей и их внезапные прозрения… Но не только! Это еще и философская драма о том, какова цена жизни и смерти, как настигает и убивает прошлое, недаром в названии – слова из Книги Екклесиаста. Это повествование – гимн семье: объятиям, сантиментам, милым пустякам жизни и преданной взаимной любви, ее единственной нерушимой основе. С мягкой иронией автор рассказывает о нескольких поколениях питерской интеллигенции, их трогательной заботе о «своем круге» и непременном культурном образовании детей, любви к литературе и музыке и неприятии хамства.
Этот роман – «собранье пестрых глав», где каждая глава названа строкой из Пушкина и являет собой самостоятельный рассказ об одном из героев. А героев в романе немало – одаренный музыкант послевоенного времени, «милый бабник», и невзрачная примерная школьница середины 50-х, в душе которой горят невидимые миру страсти – зависть, ревность, запретная любовь; детдомовский парень, физик-атомщик, сын репрессированного комиссара и деревенская «погорелица», свидетельница ГУЛАГа, и многие, многие другие. Частные истории разрастаются в картину российской истории XX века, но роман не историческое полотно, а скорее многоплановая семейная сага, и чем дальше развивается повествование, тем более сплетаются судьбы героев вокруг загадочной семьи Катениных, потомков «того самого Катенина», друга Пушкина.
Что есть любовь? Преданность Родине, тоска по дому, обаяние ребенка, страсть женщины? Роман «Там, где течет молоко и мед» об обетованной Любви, музыкальная притча о четырех поколениях большой еврейской семьи, ветвистом дереве, срубленном под корень и возродившемся вновь. В книгу вошли также три повести – три истории в монологах, словно три пьесы, продиктованные жизнью. О страсти и усталости, надежде и вечном непонимании друг друга, смерти, предательстве, отчаянии. И всегда о любви. Как и в первой книге Елены Минкиной-Тайчер «Эффект Ребиндера», выпущенной издательством «Время» и получившей признание читателей и литераторов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть из сборника "Женщина на заданную тему"Он сразу ее заметил — огромные шоколадные глаза, тяжелые черные кудри по округлым плечам. А незнакомка в шутку решила — пусть влюбится, всего на одну неделю, даже на один день. Но до потери сознания, до забытья, до умопомрачения.Случайная встреча.У каждого своя жизнь и свой дом.И звенящая душевная близость, будто сам Господь когда-то создал эту женщину из ребра этого мужчины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.
Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.
Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.
Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.
Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)