Белые хризантемы - [4]

Шрифт
Интервал

Устроен бал, но для кого?
Какая радость от него?
Живот урчит — не до утех,
Ведь рацион тут не для всех.
Лиса с обидой удалилась,
И злоба в сердце зародилась.
Опять Куме не повезло,
Голодной быть ей суждено.
Плутовка стала всем шептать,
Что бал Козы пора прервать,
А эксклюзивные корма
Козе отправить в закрома.
Во мненьях не было согласья,
И сено многим в одночасье,
По нраву было на обед —
Не приносила пища вред.
А кто-то начал вдруг рычать,
Лису стремился поддержать:
«Мясные блюда — лучше всех,
В них сила и большой успех!»
До самой утренней зари,
Решить всё это не смогли.
И продолжают до сих пор,
Так бесконечен этот спор!
10.11.2014г

Повесть

Белые хризантемы

Посвящается подруге и коллеге по работе на АТС-3 г. Владивостока Шкариной А. И.

Гл. 1

— Как часто наши симпатии не совпадают, — вздохнула Аля, рассматривая в руках красивый букет хризантем.

— Опять твой поклонник принёс? — спросила Люба, вертясь возле зеркала в ожидании прихода Димки.

— Он. Представляешь, уже забросал меня своими цветами, а я даже выйти к нему не хочу. Не нравится он мне и всё. А ведь, наверно, хороший парень, раз такие цветы таскает.

— Да, зациклилась ты на своём непутёвом Вовке, а такого парня отталкиваешь.

— Странно мы как-то познакомились с ним. Представляешь, просто в трамвае оказались рядом. Села просто так проехать и посмотреть город. Стою возле окна и любуюсь на мелькающие картинки и вдруг слышу:

— Девушка, Вы впервые в нашем городе?

— А у меня на лице это написано, — язвительно отвечаю незнакомцу, не отрывая взгляда от проезжающей набережной.

— Да, Вы не такая, как наши девушки.

— Очень приятно! Да, я хочу посмотреть город, в котором работаю и проведу несколько лет своей жизни. Я здесь по распределению.

— Можно я Вам расскажу немного о нём? Я здесь родился и вырос.

Вот так завязалась беседа, а потом он навязался меня проводить. В общежитие я, конечно, его не пригласила. Расстались в фойе. С дуру сказала ему номер комнаты. Вот теперь каждый день заваливает букетами. Вахтёры уже ругают меня, чтоб сама разбиралась со своим поклонником. А что будет, если Вовка узнает?

— Завязала узел, сама и развязывай, — вымолвила Люба, нанося последние штрихи красоты на своём и без того симпатичном лице, — а к поклоннику хотя бы вышла, что он так, бедненький, мучается.

Со смехом Люба побежала на свидание к Димке, оставив Алю наедине с пышным букетом белых хризантем.

Аля долго сидела и размышляла:

— Да, Вовка, непутёвый, учиться не хочет. На зарплату монтёра далеко не уедешь, от него одни нервы. Всё крутится перед каждой девчонкой, хочет показать, что всем нравится. А ведь на самом деле нравится и не одной мне.

Переоделась и вышла в фойе к Андрею. Он сидел на диванчике возле почтовых ячеек и скромно листал какой-то журнал.

— Привет!

— Здравствуй!

— Андрюш, ты бы не передавал мне больше цветов, мне уже стыдно перед вахтёрами и девчонками. Раз не выхожу к тебе, значит, не хочу. Ты бы нашёл себе другую девушку. Я ведь совсем тебе не подхожу.

— Это ты так решила?

— А разве не так? По-моему, я даже ростом тебя выше.

— Неправда, мы с тобой одинаковые, и даже я чуть выше. Скажи, что не нравлюсь.

— Не нравишься! Не приходи ко мне больше!

— Аля! Я тебя не неволю. Но ведь ты меня совсем не знаешь. Давай вечером сходим в кино, я вот и билеты купил в «Океан», а потом побродим по Спортивной Гавани, и я расскажу тебе о нашем городе.

— Хорошо! В кино я с тобой сегодня схожу, а потом всё обсудим.

— Договорились!

Впервые Андрей уходил из общежития в приподнятом настроении. Радость встречи вечером заполняла душу. Он никогда не верил в любовь с первого взгляда. Но эта девушка, Алька, не давала покоя. Его неудержимо тянуло к ней, хотелось раствориться в её взгляде, прижать к себе и никуда не отпускать.

Аля вернулась в комнату, прилегла на кровать и хотела немного отдохнуть. После ночной смены на АТС чувствовалась усталость, надо было поспать и привести себя в порядок. Закрыла глаза и тут же расслабилась и провалилась в какое-то блаженное состояние. Разбудил её стук в дверь. Взглянув на часы, поняла, что спала немного больше часа.

Открыв дверь, на пороге увидела Вовку. Он был взъерошенный и какой-то шальной. В комнате сразу стало неприятно дышать от разившего от него запаха спиртного.

— Аленький! Я немного выпил, прости. У Витьки сегодня день рождения и суббота притом. Вот мы и посидели в кафешке. А потом я сразу к тебе, — изрёк Володя, пытаясь обнять Алю.

— Вовчик, не надо, от тебя разит на версту.

— А, тебе уже не нравится, как от меня пахнет, — со злом выдавил Вовка, — а другие не жалуются.

— Ну, и иди к своим другим.

— И пойду, у тебя спрашивать не буду, — ещё с большей нервозностью сказал Володя и небрежно толкнул Алю на кровать.

Аля пыталась вырваться изо всех сил, но огромный парень крепко держал её в своих объятиях.

Гл. 2

Внезапно отворилась дверь и влетела Лена. Именно влетела. Она отличалась всегда своей порывистостью, вечно бежала и куда-то торопилась. Отдежурив смену на АТС до двух дня, ей нужно было выходить ещё в ночь с девяти часов вечера. Поэтому, нигде не задерживаясь, она в третьем часу дня была уже дома в общежитии. Увидев Вовку и Алю барахтающимися в кровати, язвительно заметила:


Еще от автора Татьяна Михайловна Шпинькова
Любовь и жизнь

Повести о нелёгком пути к счастью. Мои герои — сильные, умные и красивые люди. Но у каждого своя судьба. Рассказы о жизни простых тружеников. Ситуации, порой, комические, вызывают улыбку, как в рассказе «Чёртов гроб». А другие заставляют задуматься и сделать выводы.


Кто добрее всех

В книге Вы найдёте мои наблюдения за маленькими детьми, выраженные в стихотворной форме. А сказки и рассказы взяты из окружающего нас мира. Фотографии сделаны на даче, где героями являются курочки и петушки, кролики и собаки.


И такое бывает

Стихи написаны по наблюдениям нашей жизни и окружающего мира. Понятны любому читателю. Небольшой шуточный цикл стихов посвящён бабе Нюре, её стремлениям найти себя в виртуальном компьютерном мире.


Рекомендуем почитать
На реке черемуховых облаков

Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Мне бы в небо. Часть 2

Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.


Шоколадные деньги

Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.