Белуха – Сумеру Азии - [8]
Результаты поездки Ледебура с сотоварищами оказались весьма впечатляющими: составлен травник алтайской флоры из 1600 видов, собраны 241 живое растение, 1341 вид семян, коллекция минералов и др. Все они нашли отражение в четырех томах «Флора Алтая» (1829-1831 гг.)
Спустя три года, А. А. Бунге, выполняя поручение Ледебура, совершил поездку в истоки Катуни. Письмо его К. Ледебуру об этой поездке дано в приложении к книге Ледебура (с. 387-388).
Вот какой увидел Белуху Бунге Александр Александрович (из письма К. Ледебуру):
«Выехал я 6 июня около 8 часов утра, а 7-го поздно вечером прибыл в Фыкалку. Оттуда мы отправились на северо-восток, двигаясь все время под гору, и 8 июня оказались на высоком болотистом плато значительной протяженности, повышающемся с юга на север, откуда открывается прекрасный вид. Равнина, по-видимому, совсем недавно освободилась от снега… я нашел несколько цветущих экземпляров лютика волосистоплодного (Ranunculus lasiocarpus).
Равнину со всех сторон окружали крутые горы, большая часть которых была еще покрыта снегом; справа на юго-востоке, лежало большое озеро, двух верст длиной и с версту шириной, – Маралье озеро, которое пересекает река Белая; на северо-востоке перед нами высились или, лучше сказать, вздымались, пламенея в лучах заходящего солнца, исполинские Катунские столбы (гора Белуха, – прим. автора) в своем вечно неизменном плотном снежном саване. Я был совершенно восхищен зрелищем этих великолепных гор, которые были целью моей поездки.
На следующий день мы перевалили через горный хребет, в основном покрытый снегом, а затем спустились в подобную же долину, которая была, однако, несколько уже чуть заметно поднималась с востока на запад. Она была покрыта обычными растениями, но своеобразный вид придавала ей Катунь – река значительная, даже на альпийской высоте, переехать которую можно далеко не везде… Дойдя до того места, где сливаются два очень сильных горных потока, образующих эту реку, мы решили переправиться через один из этих рукавов, чтобы берегом более мощного из них – правого – продолжить подъем. Однако это оказалось невозможным из-за течения, которое было настолько стремительным, что никакая лошадь не была в состоянии его выдержать, а шум бушующей воды был таким оглушительным, что нельзя было услышать собственных слов. Поэтому нам пришлось идти правым берегом левого притока. Сжатый где-то вверху скалистыми стенами, он действительно представлял страшное зрелище, по крайней мере теперь, при высокой воде.
Двигаться стало чрезвычайно трудно, но мне все же хотелось достичь места, где я мог бы увидеть причину окрашивания воды… здесь мне впервые пришла мысль о глетчере, который (пусть и небольшой) можно было бы найти в некотором отдалении. Над нами вздымались весьма диковинные горные вершины, состоящие из каменных обломков, с которых низвергались два водопада, несущих белую воду. Направо виднелось узкое мрачное горное ущелье, из которого выбегал ручей с такой же водой. Мы оставили лошадей и прошли вперед настолько, насколько позволили бурые потоки, снег, скалы и крутые осыпи. Эти осыпи состояли из мягкого, растирающегося в зеленовато-белый порошок известкового сланца, который и придавал воде белый цвет…»
Бунге описал истоки Катуни, чуточку не дойдя до главного из них, начинающегося из ледника.
Бунге Александр Андреевич родился в Швеции, вместе с родителями прибыл в Дерпт, где окончил гимназию и медицинский факультет университета. По просьбе П. К. Фролова был назначен врачом Алтайских заводов. До начала службы участвовал в экспедиции Ледебура. До 1833 г. работал в Барнауле, после чего был назначен экстраординарным профессором Казанского университета, а через два года – ординарным профессором Дерптского университета, в котором служил до 1867 г.
