Белоснежка и семь клонов - [30]

– Странная позиция у этих женских домов и тому подобных благотворительных организаций. Мало ли какие преступницы могут преспокойненько там ночевать, столоваться, не платя ни гроша и не предоставляя никаких документов. Пришла, заявила, что муж избил и выгнал из дома – и, пожалуйста тебе, живи сколько хочешь! – высказала свою позицию Юля. – Наверняка там полно наркоманок и воровок, если еще не хуже, а социальные работники с ними нянчатся, как с детками неразумными. Эти ушлые бабы водят их вокруг пальца, а добренькие служащие рассуждают о сострадании к несчастным. Мне приходилось бывать в нашем местном пристанище для якобы обездоленных. Не вызывают они у меня сострадания, и все тут…

– Мне тоже приходилось бывать в женских домах. Как ни печально, именно в связи с семейными драмами. Так что, я с тобой не совсем согласна. И особенно много в таких домах иностранок, в том числе – русских жен, сбежавших от своих немецких мужей. У меня большой опыт в плане смешанных браков, так что можешь мне поверить – большинство таких союзов распадаются в первые три-четыре года своего существования. Причем, если меньше трех лет – то по инициативе мужа, а если больше – то почти всегда по инициативе жены. И знаешь почему? Через три года после регистрации брака жена-иностранка получает вид на жительство в Германии, и если она использовала немецкого мужа как средство передвижения, то он ей больше не нужен. Но ведь и немецкий жених, нацеленный исключительно на иностранную невесту, в большинстве своем – личность неуравновешенная и не особенно обеспеченная. Это не только мои наблюдения, а и заключения психологов. Такой жених рассчитывает получить «покладистую» невесту и улучшить свой налоговый класс. Как только приближается срок, когда сговорчивая до сих пор супруга может позволить себе выйти из-под его контроля, у него начинаются обострения психических расстройств. В результате их жены и попадают в приюты для несчастных женщин. Конечно, я не исключаю, что туда может затесаться пара-тройка бездомных бродяжек и мелких воровок, но… Скажу тебе честно – большие сомнения у меня по поводу Лучаны Маркес. Не похожа она на убийцу и шантажистку. Наоборот, мне кажется, что она загнана в угол какими-то обстоятельствами и не знает, что делать дальше.

– Ну, в таком случае, она скоро появится в нашем поле зрения!

– Будем надеяться…

Глава 9

Дания, 1942 год

Дитмар прекрасно понимал, что визита к доктору Ангеле Вайс избежать никак не удастся, но всячески пытался оттянуть момент «счастливой» встречи. Отсутствие сексуального опыта не делало его, однако, настолько наивным, чтобы не понимать недвусмысленность приглашения «зайти вечерком, чтобы пообщаться вдвоем».

«Большинство самцов нашего питомника были бы на седьмом небе от счастья, получив такое приглашение… Ангела – не какая-нибудь деревенская девчонка, которую за шоколадку можно разложить на койке. И зачем она, спрашивается, выбрала меня? Что за интерес может быть такой даме „общаться“ с неопытным тщедушным очкариком? Вон кругом какие ребята ходят – мышцы трещат под мундирами, глаза горят, им только свистни, будут землю носом рыть…» – размышляя так, Дитмар шел по улочкам городка, который своими аккуратными деревянными домишками почти вливался в лес.

«Лебенсборн» расположен не дальше, чем в пятистах метрах от городка, но густой хвойный лес надежно закрывает от горожан это загадочное место дислокации представителей «высшей» расы. А еще – хранит тайны десятков мимолетных романов между молоденькими датчанками и бойкими представителями армии победителей. Впрочем, эти романы быстро становятся явными – когда неопытные девушки попадают в «интересное» положение. И тогда для них дорога одна – в «Лебенсборн». Будущие папы, справившись со своим «высшим» предназначением распространителя ценного генетического материала, теряют интерес и к самой «даме сердца», и к тому маленькому существу, которое она под сердцем носит. Роль папаш семейств не для них, их задача – «осеменить» как можно большее число племенных «телок».

Дитмар внимательно разглядывал вывески на домах. Вчерашний вечер в лесу и знакомство с датской девушкой Ингеборгой, отчаявшейся, загнанной в угол обстоятельствами, жестоко преданной тупым самодовольным солдафоном, побудили его, едва закончив рабочий день, прибежать в городок, чтобы разыскать бедняжку. Дитмару надо успеть вернуться до ужина – времени в обрез. После вечерней трапезы он должен явится пред светлы очи Ангелы Вайс.

«Как я понял из разговора Ингеборги с тем подонком, дом их расположен ближе к центру городка, а отец ее – столяр», – размышлял Дитмар, старательно крутя по сторонам головой и внимательно прищуривая близорукие глаза на все вывески и таблички.

Городок смотрел грустными окнами вслед, как бы спрашивая: «И что вас принесло в наш тихий мирок? Сидели бы в своей Германии, жили бы своей жизнью и не лезли в нашу. Одна беда от вас…»

Старушка, кругозор которой ограничивается тремя почти вплотную прилепленными друг к другу домами напротив ее окна, демонстративно задернула беленькую занавесочку, когда Дитмар, проходя мимо, глянул на нее.