Белоснежка - [3]

Шрифт
Интервал

– Разве ты не хочешь спросить меня, для чего мне этот стакан воды? – спросила она.

– Я предполагаю, – сказал Генри, – ты хочешь пить.

– Нет, Генри, – сказала Белоснежка, – я не мучаюсь жаждой. Ты невнимателен, Генри. Ты не следишь за мячом.

– Для чего тебе этот стакан воды, Белоснежка? – спросил Генри.

– Пусть расцветают сто цветов, – сказала Белоснежка. И покинула кухню, унося стакан воды.

Вошел Кевин.

– Белоснежка улыбнулась мне в коридоре, – сказал Кевин.

– Заткнись, Кевин. Заткнись и скажи мне, что это значит: пусть расцветают сто цветов!

– Я не знаю, что это значит, Генри, – сказал Кевин. – Что-то китайское наверняка.

Что себе думает Белоснежка? Этого никто не знает. Теперь она стала носить тяжелые синие широкие бесформенные стеганые штаны народных добровольцев – вместо прежних потрясных, тугих в обтяжку брючек модели «как приручили Дикий Запад», вызывавших у нас неумеренное восхищение. Несомненное оскорбление, так бы я сказал. Да и вообще все эти дела нас вконец достали, и этот ее вид, мол, вот сейчас возьму и что-то эдакое сделаю, и дюжина с лишним красных флагов и горнов, которые она прибила гвоздями к обеденному столу. Все эти дела нас вконец достали, и невозмутимость наша не бесконечна, а когда еще находишь в детском питании все эти крошечные стишки председателя Мао, это тоже, доложу я вам, не в плюс.

Психология Белоснежки:
В ОБЛАСТИ СТРАХА ЕЕ СТРАШАТ
ЗЕРКАЛА
ЯБЛОКИ
ОТРАВЛЕННЫЕ ГРЕБЕНКИ

В довесок к мытью строений мы делаем детское питание. Китайское детское питание:

ДЕТСКИЙ БОУ ЙИ (рубленая свинина и китайские овощи)

ДЕТСКИЙ ДОУ ШУ (соевый творог, перемешенный с щучьим фаршем)

ДЕТСКИЙ ЯР ХАР (креветки в топленом жире)

ДЕТСКИЙ ГУК ШАР ШУ БОУ (сладкий жареный поросенок)

ДЕТСКИЙ ПАЙ ГУАТ (свинина и устрицы в соевом соусе)

ДЕТСКИЙ ГАЙ ГУН (курятина, бобовые ростки и капуста)

ДЕТСКИЙ ДИМ СУМ (свиной фарш и китайские овощи)

ДЕТСКИЙ ЦЗИН ШАР ШУ БОУ (сладкий жареный поросенок с яблоками)

Вот так мы и проводим время, послеживаем за чанами. Хотя иногда мы проводим время за мойкой строений. Чаны и строения озолотили нас. Поразительно, как много матерей не может устоять перед привлекательно упакованной баночкой «Детского Дим Сум» или соблазнительным горшочком «Детского Цзин Шар Шу Боу». Э-ге-гей. Рецепты – от нашего отца. «Старайся быть человеком, о котором ничего не известно», – говорил наш отец, когда был молод. Наш отец говорил и другие интересные вещи, но мы их все поперезабывали. Он говорил: «Не шуметь». Это мы помним. Он желал, чтобы шумели меньше. А этого хочется, в национальном-то парке. Наш отец был человеком, о котором ничего не известно. О нем и по сию пору ничего не известно. Он дал нам рецепты. Он был не очень интересен. Дерево интереснее. Чемодан интереснее. Консервированная хавка интереснее. Распевая отцовский гимн, мы отмечаем, что отец не очень интересен. Это отмечают слова гимна. Это явным образом прокомментировано в тексте.


– Я понимаю все это насчет Билла, – сказал Генри. Он отпер запоры бара, и теперь мы дружно пили. – И все же мнится мне, что кто-нибудь должен его наскипидарить. По моему мнению, он настоятельно нуждается в пинке под зад. Неужели мы не можем дать ему какую-нибудь книгу, чтобы она придала ему стартовое ускорение? Мне обидно приходить вечером домой и видеть, как он сидит тут, играет в «червы с отменой», а весь его потенциал идет псу под хвост. Ведь если говорить о возможностях, все мы рядом с ним – дети неразумные, и при всем том ему вроде ничего и не хочется, кроме как тасовать карты для безика да кидать дротики в цель и все такое прочее, когда он должен бы свой потенциал реализовать. Мы подобны комочкам пыли у него под ногами, в смысле потенциала, а он только и знает, что мастерить кораблики в бутылках да выпиливать лобзиком и прочее, а ему полагалось бы извлекать максимальную пользу от своих возможностей. Вот ей же ей, у меня руки так и чешутся намазать ему одно место скипидаром. И чтоб я сдох, если знаю, как найти выход из этой ситуации, которая удручает меня с какой ни глянь стороны. Все это так постыдно и преступно, что я буквально в отчаянии, и чем больше об этом думаю, тем отчаяннее мое отчаяние. Чем больше я об этом думаю, тем больше мне хочется выйти на улицу и просто швырять в реку ящики от ярости на то, что человек, столь очевидным образом избранный быть баловнем жизненного принципа, так ленив, нечестив и не прав. Мое терпение на пределе, мальчики, и я готов сказать это ему в лицо.


За обедом мы обсуждали психиатра.

– И как там психиатр? – спросили мы.

– Ему нет прощения, – сказала она.

– Нет прощения?

– Он сказал, что со мной неинтересно.

– Неинтересно?

– Он сказал, что я жуткая зануда.

– Не следовало так говорить.

– Он сказал, что деньги его не интересуют.

– А что его интересует?

– Его интересует ржачка, так он сказал.

– Странное выражение.

– Мне в жизни недостает ржачки, так он сказал.

– Некрасиво с его стороны.

– Он сказал: господи, давай в кино, что ли, сходим.

– И?

– Мы пошли в кино.

– Какое?

– С Чарлтоном Хестоном.

– Хорошее?

– Прекрасное.

– Кто платил?

– Он.

– Попкорн покупал?

– Батончики «Марс».

– Вы держались за руки?


Еще от автора Дональд Бартельми
Современная американская новелла. 70—80-е годы

Современная американская новелла. 70—80-е годы: Сборник. Пер. с англ. / Составл. и предисл. А. Зверева. — М.: Радуга, 1989. — 560 с.Наряду с писателями, широко известными в нашей стране (Дж. Апдайк, Дж. Гарднер, У. Стайрон, У. Сароян и другие), в сборнике представлены молодые прозаики, заявившие о себе в последние десятилетия (Г. О’Брайен, Дж. Маккласки, Д. Сантьяго, Э. Битти, Э. Уокер и другие). Особое внимание уделено творчеству писателей, представляющих литературу национальных меньшинств страны. Затрагивая наиболее примечательные явления американской жизни 1970—80-х годов, для которой характерен острый кризис буржуазных ценностей и идеалов, новеллы сборника примечательны стремлением их авторов к точности социального анализа.


Мертвый отец

Доналд Бартелми (1931-1989) — американский писатель, один из столпов литературного постмодернизма XX века, мастер малой прозы. Автор 4 романов, около 20 сборников рассказов, очерков, пародий. Лауреат десятка престижных литературных премий, его романы — целые этапы американской литературы. «Мертвый отец» (1975) — как раз такой легендарный роман, о странствии смутно определяемой сущности, символа отцовства, которую на тросах волокут за собой через страну венедов некие его дети, к некой цели, которая становится ясна лишь в самом конце.


В музее Толстого

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шестьдесят рассказов

Дональд Бартельми (1931–1989) — один из крупнейших (наряду с Пинчоном, Бартом и Данливи) представителей американской "школы черного юмора". Непревзойденный мастер короткой формы, Бартельми по-новому смотрит на процесс творчества, опровергая многие традиционные представления. Для этого, одного из итоговых сборников, самим автором в 1982 г. отобраны лучшие, на его взгляд, произведения за 20 лет.


Трудно быть хорошим

Сборник состоит из двух десятков рассказов, вышедших в 80-е годы, принадлежащих перу как известных мастеров, так и молодых авторов. Здесь читатель найдет произведения о становлении личности, о семейных проблемах, где через конкретное бытовое открываются ключевые проблемы существования, а также произведения, которые решены в манере притчи или гротеска.


Флоренс Грин - 81

«Возвращайтесь, доктор Калигари» — четырнадцать блистательных, смешных, абсолютно фантастических и полностью достоверных историй о современном мире, книга, навсегда изменившая представление о том, какой должна быть литература. Контролируемое безумие, возмутительное воображение, тонкий черный юмор и способность доводить реальность до абсурда сделали Доналда Бартелми (1931–1989) одним из самых читаемых и любимых классиков XX века, а этот сборник ввели в канон литературы постмодернизма.


Рекомендуем почитать
В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.


Человек, который приносит счастье

Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.


Брусника

Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.


Библиотечка «Красной звезды» № 1 (517) - Морские истории

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рок-н-ролл мертв

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Счастливы по-своему

Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…