Белое, черное, алое… - [25]
Они бы, может, и дальше надо мной издевались, если бы, глянув в очередной раз вниз, я не обнаружила рядом с ними Бурачкова, который, по их примеру, тоже задрал голову и наблюдал за моим вознесением. Заметив, что я смотрю на него, он, придерживая фуражку, чтобы не свалилась, крикнул:
— Мария Сергеевна, а вы чего, решили ключей не ждать?
— Что?! — переспросила я, холодея от обрушившегося на меня прозрения.
— Вы решили по лестнице забраться? Я же ключи принес! И от парадной, и от чердака!
Я застыла, вцепившись в ржавые перекладины, лихорадочно соображая, что для меня более приемлемо — долезть все-таки до крыши или спуститься вниз; спускаться тяжелее, но там, внизу, люди; а если я влезу на крышу, мне придется ждать в темноте, холоде и одиночестве, пока туда прибудут остальные участники следственного действия. Нет уж, пусть меня внизу ловят! И я стала перебирать перекладины лестницы в обратном направлении, задыхаясь одновременно от злости и от смеха — невозможно было не признать, что разыграли меня классно…
— Прости, Машенька! — заголосили эти гады хором, испугавшись моей реакции.
— Прыгай, не бойся, Машенька, я тебя поймаю! — добавил Болельщиков.
Мне уже было все равно, я немного повисела на нижней перекладине, откуда земля казалась далекой, как из иллюминатора самолета, и спрыгнула прямо в руки Болельщикову, постаравшись как можно больнее его при этом лягнуть.
Задов уже стоял наготове с моей туфлей, как исстрадавшийся принц, нашедший после долгих мытарств Золушку. Я передохнула и, держась за Болелыцикова, протянула ему ногу, на которую он благоговейно надел туфлю; его мне тоже удалось лягнуть. После этого нас всех, кроме Бурачкова, одолел такой приступ смеха, что на третьем этаже дома зажглось окно и кто-то загремел рамой с явным намерением призвать нас к порядку. Вспомнив шефа с его теорией о необходимости расслабляться для нейтрализации следственных перегрузок, я, Давясь от хохота, подумала, что расслабилась как минимум на месяц вперед, только вот жалко загубленных колготок и юбку придется стирать.
Открыв дверь ключом, мы вошли в парадную и поднялись к чердаку. Бурачков отпер висячий замок чердачной двери и сделал жест, долженствующий означать:
«Добро пожаловать!» Я заглянула туда, на чердаке горела тусклая лампочка и озаряла картину, которую даже далекий от следствия человек идентифицировал бы не иначе, как обстановку борьбы. Заглянувший на чердак через мое плечо Бурачков даже присвистнул.
Посыпанный песочком пол чердачного помещения олицетворял собой мечту следопыта. Мысленно я вознесла хвалу дальновидному генералу Голицыну, никому, кроме меня, не сказавшему о своих догадках относительно места наблюдения за лифтом. Будь он более болтлив, к моему появлению здесь остались бы только следы работников милиции и, может быть, для разнообразия, еще прокурора города.
И правда, до смешного доходит; в начале года у нас на территории среди бела дня расстреляли крупного преступного авторитета, а через две недели в кафе-забегаловке на глазах у персонала поссорились гопники, устроили поножовщину и разбежались. И там, и сям мы нашли следы обуви, пригодные для идентификации, и отправили их в наш экспертно-криминалистический отдел. Чуть погодя звонит возбужденный эксперт и кричит, что на обоих местах происшествия следы одной и той же обуви, днем зарплаты клянется! Горчаков стал ломать голову: какая может быть связь между ножевым ранением местного гопника и заказным убийством крутого мафиози? Созвали методсовет, который по-простому зовется еще «В мире мудрых мыслей», поскольку на этом мероприятии надзирающие прокуроры, в лучшем случае подержавшие дело в руках пять минут, дают мудрые советы следователю, который выезжал на место происшествия, лично составил все бумажки и уже два месяца пытается преступление раскрыть. Начальник надзорного отдела Будкин закричал, что дела надо соединять производством и выдвигать версии о связи этих двух преступлений; все его горячо поддерживали, пока не выступил наш шеф, Владимир Иванович, и не сказал, что, с его точки зрения, связь между этими преступлениями только одна: на оба места происшествия еще до прибытия туда прокуратуры выезжал один и тот же сотрудник милиции, а поскольку речь идет о преступлениях, совершенных на территории разных отделений милиции нашего района, то это, скорее всего, кто-то из руководителей районного управления. Впоследствии версия нашего прокурора блестяще подтвердилась, и, по слухам, этому руководителю лично генерал Голицын объяснил, с использованием непереводимых идиоматических выражений, как надо вести себя на месте происшествия и куда можно лезть, а куда не стоит, даже если ты начальник РУВД.
Еще раз окинув взглядом чердак, я посторонилась, пропуская на первый план криминалиста Болелыцикова со всеми причиндалами.
— Женечка, давай: сначала на видео, потом фото. Отсюда сможешь, чтобы там не топтаться?
— Попробую, — пробормотал Болельщиков, включая аппаратуру и осветив все закоулки чердака своим мощным фонарем. — Смотри, Марья, вон там, возле окошка, натоптано, но там спокойно натоптано, человек просто ждал. Вот с этого следа можно будет слепочек взять. А вот тут, перед входом, уже дрались. Левка, готовься, тут уже по твоей части работа — похоже, тут кому-то нос разбили, видишь, капли, и причем свежие, я бы рекомендовал песочек вместе с кровью в коробочку. Сейчас, Марья, потерпи немного, я быстро у входа площадку обработаю, и нам будет куда ступить. А там ты присядешь — вон ящик стоит, и начнешь писать.
Средства массовой информации сообщают о похищении жены крупного бизнесмена средь бела дня, в центре города. Но все, кто может что-то рассказать об этом происшествии, делают вид, что преступления не было. Незадолго до этого преступником-одиночкой дерзко ограблены пункты обмена валюты. Позже совершен налет на ювелирный магазин. Покончил с собой известный врач-гинеколог. И за всеми этими преступлениями — тень спецслужб. Странным образом переплелись судьбы жертв и преступников… Следователь Швецова начинает раскручивать этот запутанный клубок, но свидетели гибнут один за другим.
Следовательницу Машу Швецову всегда увлекало расследование загадочных преступлений, но новое дело побило все рекорды по головоломкам. Обнаружено несколько тел, погибших от сильной потери крови, со следами укусов на шее. Некоторое время спустя в одной из канав рабочими был найден труп мужчины с осиновым колом в сердце. Пока велся розыск «убийцы Дракулы», из морга стали бесследно исчезать мертвецы… Впору даже самому заядлому атеисту поверить, что дело нечисто, и обложиться книгами по каббале, но Маша Швецова решает вступить в противоборство с силами зла.
Заказное убийство бизнесмена, загадочное исчезновение его делового партнера, убийства несовершеннолетних школьниц-блондинок — эти фрагменты криминальной головоломки сложила следователь прокуратуры Маша Швецова, чтобы разобраться в чудовищном преступлении, произошедшем в лесопарке. Но она не догадывается, насколько близко к ней преступник…
Каждую субботу в подъездах домов стали обнаруживать трупы женщин, которых, казалось бы, ничего не связывает, кроме способа убийства. Рядом с жертвами найдены странные предметы с символикой игральных карт. Невероятная догадка посещает следователя прокуратуры Машу Швецову, уже известную читателям по романам «Танцы с ментами» и «Мягкая лапа смерти». Два исполнителя, один мозг. Но каков мотив этих убийств?
Дотошный следователь прокуратуры Маша Швецова углубляется в очередное расследование. В городе орудует серийный маньяк. Его жертвы — молодые светловолосые мужчины. Единственная улика, которую удается добыть следствию, — отпечаток ладони убийцы. Но по данным угрозыска эти отпечатки принадлежат человеку, умершему два года назад на зоне от отравления неизвестным ядом…
Когда я узнала, что моя книга будет называться «Танцы с ментами», я возмутилась и стала объяснять, что сам работник милиции имеет право обзывать себя как угодно — «мент поганый», «мент обреченный» и т. п. А я работник прокуратуры, и героиня моя — работник прокуратуры, поэтому слово «мент» на обложке моей книги будет выглядеть по меньшей мере неэтично. Я сопротивлялась как могла. Но мое дилетантское мнение было побеждено железной волей профессионалов от книгоиздания. Поэтому мне остается только принести свои извинения работникам милиции, к которым я отношусь с величайшим уважением и никогда не называю их ментами (хотя, признаюсь, танцевала).
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Жена старшего помощника Генпрокурора России Александра Турецкого «застукала» своего супруга в кафе с симпатичной женщиной-чеченкой. Его объяснения о том, что речь у них шла о ее пропавшем бесследно муже, русском офицере, которого та умоляла найти, на Ирину не подействовали. И тогда Турецкий понял, что вернуть себе доверие жены он может единственным способом: отыскать исчезнувшего офицера…
Когда-то Джек Тобин и Мики Келли были неразлучны, но их дружба не выдержала испытания временем…Много лет спустя Тобин, ставший одним из самых знаменитых адвокатов страны, приезжает на похороны Мики – и узнает, что Руди, единственный сын его бывшего друга, приговорен к смертной казни.Джек решает сделать все, чтобы спасти Руди.Изучив дело, он понимает: улики подтасованы, процесс велся с грубыми нарушениями. Старший следователь, прокурор и судья вступили в сговор, чтобы повесить убийство на слабого и больного юношу.Возможно, они покрывают настоящего преступника?Тобин должен выяснить это как можно быстрее – ведь до казни Руди остается все меньше времени…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
С первых же страниц повести писатель бросает нас в глубокий водоворот событий, опаляет жаром страстей, до поры глухо тлевших в небольшом венгерском селе и ставших причиной трагической гибели человека, найденного убитым на проселочной дороге. Кто и за что убил Давида Шайго? Наверное, это можно будет узнать, если удастся установить, кому принадлежит мотоцикл, описавший вокруг убитого петлю… Майор милиции Кёвеш и его коллега капитан Буриан берутся за решение этой, на первый взгляд, не очень сложной задачи.
Мир филателистов, в который один за другим погружаются герои романа А. Пивоварчика «Открытое окно» – от наивных простачков до мрачных маньяков и дельцов включительно, – с его удивительными страстями завораживает и сбивает их с толку – молодого лейтенанта и его самоуверенного и несколько экзальтированного коллегу. Они погружаются в атмосферу полуобменов, полуобманов, сделок, купли продажи, но в то же время перед ним мир истинного коллекционирования, лихорадки, страсти, которой заболевают чуть ли не все сотрудники Главного управления милиции города Варшавы.
К следователю Маше Швецовой обращается известная киноактриса Климанова с жалобами на то, что ее преследуют. А через несколько дней Климанову находят мертвой. Обстоятельства смерти указывают на самоубийство, есть предсмертная записка, лечащий врач актрисы сообщает, что она была психически неуравновешена. Но что-то не дает покоя Маше Швецовой и, как выясняется, не зря. Предсмертная записка, найденная возле трупа, была написана Климановой несколько лет назад для фильма, в котором она снималась. А вскоре оперативника, помогавшего Маше в расследовании, убивают…
Множество книг написано про бравых сотрудников уголовного розыска — крутых мужчин с пистолетами. Очень немного книг написано про серьезных мужчин — следователей. А вот книг, в которых опасные преступления раскрывает не супермен, а молодая привлекательнаяженщина — следователь прокуратуры, — еще не было. Перед вами — именно такая книга. Читатель, следя за сюжетом, не сможет удержаться от аналогий с громкими делами, которые рассматривала автор книги — следователь прокуратуры Елена Топильская.