Белинда - [22]
В тот день, уже готовясь покинуть мой дом, он зашел с заднего крыльца в мою мастерскую, закрыл за собой дверь и небрежным жестом запер ее на задвижку. Он опустился на кушетку, пригласив меня сесть рядом. Мы занимались любовью — если можно так выразиться — примерно минут пятнадцать, а потом за ним пришел лимузин и увез его прочь.
Во времена своей молодости, в расцвете славы, он был видным мужчиной, стройным и поджарым, с вьющимися волосами цвета воронова крыла. Помню, он еще носил белый льняной костюм с розовой гвоздикой в петлице, а через плечо у него был перекинут белый плащ, отдаленно напоминающий накидки, в которых он появлялся в кинофильмах. Бездна обаяния. В этом он ничуть не изменился.
«Когда поедешь на Западное побережье, остановишься у меня», — сказал он тогда и записал номер своего телефона на сувенирных спичках. Я позвонил по данному номеру три месяца спустя, когда решил покинуть дом.
И у нас была короткая интрижка — с неделю, не больше — в его роскошном, ухоженном доме на Беверли-Хиллз, а потом он сказал: «Малыш, ты вовсе не обязан это делать. Ты нравишься мне таким, какой ты есть». Сперва я нe поверил своим ушам, но выразился он вполне недвусмысленно.
Свою порцию секса он мог получить где угодно, и ему было безразлично, оказывался ли рядом смазливый маленький садовник-японец или новый официант из «Чейсена». Чего он действительно хотел, так это видеть в своем доме красивого и неиспорченного молодого человека, который был бы ему за сына.
Когда из Европы вернулась его жена Фэй, я стал гораздо лучше разбираться в происходящем, тем более что подолгу гостил у них и успел привязаться к обоим, справедливо считая то время лучшим в своей жизни.
Вечеринки, походы в кино и по магазинам, карточная игра допоздна, выпивка, бесконечные разговоры, утренние прогулки — все это было чрезвычайно приятно, и я напрочь забыл об интимной близости с Алексом, словно она была плодом моего воображения. Я уехал только после того, как закончил портрет Фэй, который и по сей день висит у них в гостиной над камином.
Она была из тех хорошеньких старлеток на комических ролях, которых сегодня вряд ли хоть кто-нибудь вспомнит, ее карьера и жизнь были проглочены Алексом, но сколько бы у него ни было любовников или «сыновей», она всегда была единственной и неповторимой — женщиной всей его жизни. После ее смерти Алекс прошел все круги ада.
С тех пор я ни разу не был в постели с мужчиной, хотя время от времени и испытывал нестерпимое желание, по крайней мере в юности. Несмотря на то что Алекс напрочь утрачивал интерес к своим повзрослевшим «сыновьям», мы с ним навсегда остались друзьями.
За прошедшие годы мы с ним пережили поистине драматические моменты, и нам еще многое предстоит преодолеть.
«Не волнуйся, малыш, — сказал он мне сегодня перед уходом. — Я не собираюсь рассказывать новоорлеанскую историю или любую другую. Правда — не моя специальность. И никогда не была».
«Ну хорошо, — с горечью отозвался я. — Если, конечно, не изменишь точки зрения».
«Ты сегодня какой-то колючий, — натянуто улыбнулся он. — И очень странный. Почему бы тебе на время не выйти из тумана и не поехать со мной на юг?»
«Не сейчас», — ответил я.
«Тогда возвращайся домой и рисуй маленьких девочек».
«Ты все правильно понял».
Я закурил одну из этих жутких «Голуаз», поскольку ничего другого у меня не осталось, и поехал вниз по Ноб-Хилл и дальше в Хейт в надежде отыскать Белинду.
Напрасно я спорил с Алексом. Он был абсолютно прав относительно того, что я не смогу рассказать ту старую историю. Ни одна из моих бывших жен не слышала ее. Так же, как и близкие друзья. И я точно возненавидел бы Алекса, если бы он сделал ее достоянием гласности. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что я не переступал порог материнского дома с тех пор, как сел в самолет, вылетающий в Калифорнию. Но, насколько мне известно, дом сохранился именно в том виде, что описывал Алекс.
Несколько лет я через местное агентство сдавал первый этаж для проведения мероприятий: свадебных приемов и тому подобное. Если у вас особняк на Сент-Чарльз-авеню, то это проще простого. Но когда они начали настаивать на обновлении интерьера, я отказался от сотрудничества.
Теперь порядок в доме поддерживался стараниями экономки мисс Энни — старой ирландки, которую я знал исключительно по телефонному общению. Особняк больше не упоминался в путеводителях, и туристические автобусы проезжали мимо. Но, как мне передавали, время от времени в дверь стучались пожилые дамы, горящие желанием увидеть место, где Синтия Уокер писала свои романы. И мисс Энни всегда впускала их внутрь.
Пока я кружил по ночному Хейту, мрачные мысли потихоньку отступили. Но на смену пришли другие, не менее мрачные.
Какого черта я так рано покинул Фэй с Алексом и переехал в Сан-Франциско? Они ведь так уговаривали меня осесть на юге поближе к ним.
Однако мне необходимо было стать независимым и, конечно, повзрослеть. Меня пугала моя слишком сильная привязанность к Фэй с Алексом, к теплу их домашнего очага. И каким же образом мне удалось обрести независимость? Рисуя маленьких девочек в замшелом викторианском особняке, напоминающем дом моей матери в Новом Орлеане!
Вампирская психодрама, созданная «посланницей оккультного мира» Энн Райс, стала поистине классикой не только жанра, но и мировой литературы. История вампира, рассказанная им самим в нарушение всех заповедей, завораживает с первых страниц. Гипнотический голос повествует о жизни и нежизни и, словно во сне, переносит слушателя то на плантации Луизианы, то в Париж XIX века, то в крохотную прикарпатскую деревушку… Неужели обитатели Мира Тьмы – это воплощенное зло – способны, подобно смертным, страдать и радоваться, любить и ненавидеть, вечно искать ответы на вечные вопросы?
Исповедь Лестата, героя «Вампирских хроник», пытающегося отыскать истоки своего вечного существования и встретиться с Детьми Тысячелетий, проносит нас сквозь века и континенты: Древний Египет и Америка ХХ века, Римская империя и Венеция эпохи Возрождения…Исторически точное и в то же время исполненное безграничной фантазии повествование позволяет приоткрыть завесу над тайнами прошлых эпох, проникнуть в секреты древней магии…
Какая связь может существовать между сожженной на костре в семнадцатом веке неграмотной знахаркой из затерянной в горах шотландской деревушки и молодой женщиной-нейрохирургом, спасающей жизни в одной из самых современных клиник Сан-Франциско, между энергичной красавицей – владелицей плантации на экзотическом острове Сан-Доминго и несчастной полубезумной калекой, много лет не покидающей стен старого особняка в Садовом квартале Нового Орлеана?Ответ может вас шокировать: все эти женщины принадлежат к одному семейному клану, и имя им – Мэйфейрские ведьмы.Прочтите документы, собранные на протяжении четырех столетий агентами Таламаски – тайного ордена ученых-историков, посвятивших себя изучению паранормальных явлений.
Царица Египта, Мать всех вампиров, пробудилась наконец от своего сна, длившегося шесть тысяч лет. Она мечтает «спасти» человечество и вместе с Лестатом царствовать в новом, построенном по ее законам мире. Но разве первородное зло способно создать красоту и гармонию?Могущественные Дети Тысячелетий должны решить непростую проблему: найти способ противостоять Царице Проклятых, отомстить ей за причиненные многим страдания и при этом выжить, ибо ее уничтожение грозит гибелью всем вампирам.
Таинственное исчезновение главной распорядительницы наследия семьи и потомственной ведьмы Роуан Мэйфейр повергло в шок всех Мэйфейров. Слухи, пересуды, домыслы, туманные сообщения отнюдь не проливают свет на истинное положение вещей. И только юной Моне достоверно известно, что произошло в рождественскую ночь, ибо она тоже унаследовала дар ведьмовства. К загадочным событиям, происходящим в фамильном особняке, самым непосредственным образом причастен призрак Лэшер — неизменный спутник и покровитель мэйфейреких ведьм.
Как мучительно одиночество! Мир неожиданно предстает совершенно иным, и даже в душу вампира закрадываются сомнения. Именно они заставляют бесстрашного и неотразимого Принца Тьмы – Вампира Лестата пойти на отчаянный риск и принять невероятное на первый взгляд предложение Похитителя Тел.
Мечты амбициозного музыканта Кирилла разрушены вдребезги. В период, когда все кажется особенно блеклым, главный герой, по чистой случайности, спасает жизнь очень влиятельного, харизматичного, но в то же время абсолютно безумного человека. В благодарность мужчина хочет вытащить Кирилла из серости будней. Адреналин, страсть, новые эмоции. Кирилл вновь находит себя. Но лишь до того момента, пока он не встречает Еву. Женщину, которая хочет видеть весь мир в огне...
Аэрон, бессмертный воин, считает, что не нуждается в плотской любви. Поэтому когда-то в порыве самоуверенности он бросил Кроносу, Верховному богу титанов, дерзкий вызов, прося ниспослать ему такую женщину, которой придется добиваться. И вот уже несколько недель Аэрон ощущает беспокойство из-за Оливии, которая появилась около него столь внезапно. Ангел она или демон, какую угрозу несет в себе? Оливия клянется, что она падший ангел, что отказалась от бессмертия, потому что ей приказали расправиться с Аэроном, а она не может не только обезглавить его, но и причинить ему малейшую боль.
Дима прочитал или увидел мысли на моем лице, потому что одну руку убрал от овощей и схватил ею меня за попу, пододвигая к себе ближе. А я не сопротивлялась когда поцеловали за ушком, и когда, рука, пощупав бедра, скрытые только шортами переместилась вдоль талии на грудь и смяла, я совсем не сопротивлялась. Ни капельки! К тому же, не забывала один момент — в правой руке у мужчины нож!!! Погладила пальчиками Диме подбородок, почувствовала легкую щетинку. Он не брился эти пару дней, от этого сразу казался «взрослым», грозным, типичный бандит из боевиков, оставалось сигарету в зубы и запах перегара добавить. — Мурррр, — призывно мяукнула, прикрыв глаза. — Кису… надо… отодрать! — расслышала рык уже отнюдь не котика на ухо, а скорее зверя.
— Я не ожидала, Альбус, — начала МакГонагалл, когда дверь за студентками закрылась. — Что Грейнджер сможет попасть в эти цепкие лапы судьбы. — Что поделаешь, Минерва. Каждый из нас когда-то делает шаг ко взрослой жизни, — спокойно произнёс Дамблдор со своего портрета. Он уже отложил свитки и смотрел в сторону директора. Его очки-половинки лежали в его руках. — Просто кто-то делает это позже, а кто-то — намного раньше положенного.
— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу. — Мальчик очень красив. И не менее опасен… — Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье! — Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью. — Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно. — И он не пугает тебя этими силами? — Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
Большими пальцами он старательно попытался убрать слёзы. Девушка всё также стояла, не двигаясь. Она замерла и была похожа на статую. Ангел. Оскверненный, но такой прекрасный ангел.
Рай — остров в Карибском море, где никогда не гаснут огни и не иссякает поток шампанского. Клуб — элитная организация, где избранные могут удовлетворить свои самые изысканные и извращенные эротические фантазии. В раю имеют право находиться только члены Клуба и их абсолютно обнаженные рабы, имя и номер которых выгравированы на тонком золотом браслете. Этот роман — история раба и его госпожи, повествование о пути из рая плотского, земного, в рай настоящей любви. Роман был экранизирован в Голливуде режиссером Гарри Маршаллом, незадолго до этого подарившим зрителям культовый фильм о любви «Красотка». Впервые на русском языке!