Белее снега, слаще сахара... - [33]

23

Мы с мастером Лампрехтом прибыли в замок задолго до назначенного часа — хозяин боялся опоздать. Он с восторгом рассказывал, как продвигаются дела в лавке, что плотники уже перестелили пол, а чернорабочие побелили стены, и теперь меняют мебель.

— По-моему, ее величество сразу поняла, кто в этом городе лучший кондитер, — мастер слегка надул щеки для важности, репетируя свой выход перед принцессой. — А ты почем такая унылая?

— Я бы предпочла разобраться в причинах пожара, а не обсуждать, что нам дали из милости, — ответила я сдержанно.

— Что это — из милости?! — сразу ощетинился хозяин.

— А это называется теперь как-то по-другому?

Мы бы поссорились, наверное, потому что настроение у меня было отвратительным. Но тут появился мастер Римус с помощниками, и нам пришлось замолчать.

Мастер Лампрехт так и буравил конкурента взглядом, и в конце концов мастер Римус не выдержал.

— В том, что случилось с твоей лавкой — моей вины нет, Бальтазар! — заявил он. — Я презираю нечестную конкуренцию.

— Ну-ну, — с угрозой протянул мой хозяин, судя по всему, ничуть ему не поверив.

Неизвестно, чем бы всё обернулось, но тут появился мажордом и пригласил нас к принцессе.

Ее высочество сидела в окружении фрейлин в уютной комнате, где жарко пылал огонь в камине. Фрейлины играли в бирюльки и цветочные карты, а белокурая Клерхен Диблюмен жарила на открытом огне кусочки хлеба с тончайшими полосками копченого сала.

Картина была до того домашней и непринужденной, что мы сначала растерялись. Но принцесса улыбнулась, спросила мастера Римуса о здоровье, а мастера Лампрехта о ремонтных работах в лавке, предложила нам присесть на скамеечки, услужливо подставленные фрейлинами, и напряжение потихоньку отпустило. Мастер Лампрехт начал взахлеб благодарить свою благодетельницу, мастер Римус рассыпался в благодарностях за внимание, проявленное к его здоровью, и только я сидела молча, глядя на собственные колени.

Король пообещал, что сегодня мы встретимся, и вот — принцесса пригласила нас. Вряд ли это случайность.

Но его величества не было в комнате, а принцесса перешла к главному:

— Но для чего я пригласила вас, дорогие мои, — произнесла она, сияя синими глазами, — так это для того, чтобы немного изменить условия вашего состязания.

Мы одновременно вскинули головы, уставившись на принцессу. Мастер Римус кашлянул в кулак, мастер Лампрехт заерзал на скамеечке.

— Я была так восхищена вашим искусством, — продолжала ее высочество Маргрет, — что не могу ждать помолвки брата. Я хочу, чтобы вы начали готовить уже завтра. Сладости белые и нежные, как сама любовь… Ах, признаться, я мечтаю о них так, что вижу во сне. Мы с братом будем пробовать их на завтрак, и оценим по достоинству.

— Завтра к утру? — зачем-то уточнил мастер Римус, хотя все и так было понятно.

— Да, хочу попробовать ваши шедевры на завтрак, — подтвердила принцесса.

Уже завтра! Я, как и хозяин, заерзала на скамейке, испытывая желание вскочить и бежать в лавку, чтобы приступить к готовке. В волнении я переплела пальцы, задумчиво посмотрела в сторону, прикидывая — какую из моих задумок лучше всего осуществить завтра, и тут увидела короля.

Он стоял на пороге потайной двери, закрытой драпировкой, чуть приподнимал тяжелую ткань и… смотрел на меня.

Взгляды наши встретились, я хотела встать, чтобы приветствовать его, но он помахал мне рукой и приложил палец к губам, показывая, что не хочет быть замеченным. А потом улыбнулся мне — ласково, многообещающе.

Мое сердце забилось так, что чуть не выскочило из груди. Я облизнула вмиг пересохшие губы и отвернулась. С чего бы королю прятаться?..

— Барышня Цауберин, — вдруг позвала ее высочество, и я с трудом поняла, что обращаются ко мне.

Хозяин для верности ущипнул меня за локоть, но я даже не почувствовала боли.

— Да, ваше высочество?.. — прошептала я, чувствуя присутствие короля всей кожей, всей душой.

Казалось, что даже на расстоянии я ощущаю его прикосновения, слышу, как он шепчет мне на ухо: «Ел твои пирожные, мне понравилось… теперь лишь о них и мечтаю…».

— Стало известно, что произошло небольшое недоразумение, — говорила тем временем принцесса, и мне пришлось усилием воли избавиться от мыслей о короле, чтобы не пропустить ни слова принцессы. — На самом деле барышня Цауберин не помолвлена?

Мне стало жарко от волнения, и я помедлила с ответом, но вмешался мастер Лампрехт.

— Конечно, нет! Ваше высочество, это была какая-то ошибка! — засмеялся он, заговорив фальцетом. — Какая помолвка? Я впервые услышал об этом от его величества и чуть не умер от удивления…

— Значит, девушка не помолвлена? — уточнила принцесса. — Барышня Цауберин, вы мне ответите?

— Нет, ваше высочество, — сказала я, глубоко вздохнув. — Никакой помолвки, это точно.

— Так это чудесно! — принцесса захлопала в ладоши. — Тогда я приглашаю вас присоединиться к соискательницам! Завтра утром — замечательные сладости, а в обед — первое испытание!

Предложение оказалось неожиданным не только для меня, потому что фрейлины бросили карты и игрушки, ахнув и взволнованно зашептавшись, а Клерхен Диблюмен уронила гренки с салом прямо в огонь.