Белая ворона - [8]

Машин было не очень много, а те, что все — таки были, еле ползли. Снег падал крупными ленивыми мокрыми хлопьями, на сером слякотном месиве чернели следы колес. Такси выбралось из лабиринта подъездных дорог возле аэропорта и поехало на Манхэттен по шоссе Вак Вик. За кольцевой Белт — Паркуэй поток машин двигался рывками, то и дело останавливаясь. Прошло минут двадцать. Гроуфилд подался вперед, указал на виадук впереди и спросил:

— Это Ямайка — авеню?

— Она самая.

Гроуфилд протянул водителю два доллара.

— Я выйду здесь, — сказал он. Водитель изумленно посмотрел на него.

— Посреди автострады?

— Все в порядке, — ответил Гроуфилд.

Поток машин как раз остановился. Гроуфилд открыл левую дверцу и вышел под снег. Он захлопнул дверцу и увидел, как шофер пялится на него сквозь боковое стекло, разинув рот, словно золотая рыбка в аквариуме. Обойдя такси, Гроуфилд прошмыгнул между машинами и поднялся на правый тротуар. Галош у него не было, и мокрый снег уже набился в туфли и просочился сквозь носки.

Гроуфилд полез вверх по крупному заснеженному склону. Он скользил и спотыкался, раза два падал на колени. От прикосновений к снегу руки намокли и замерзли. Но, добравшись до верха и оглянувшись, Гроуфилд не увидел ни одного преследователя. Он дошел до Ямайка — авеню и свернул направо, к бульвару Куинс, где был вход в подземку. Поезда пришлось дожидаться минут десять, и за это время Гроуфилд так и не смог понять, следит за ним кто — нибудь на перроне или нет. Он проехал четырнадцать остановок до Восточной Паркуэй, вышел из вагона, бесцельно побродил по этой бестолково построенной станции, не заметил слежки и сел на поезд линии Канарси — Манхэттен, а на Юнион — сквер перешел на Лексингтон — авеню и поехал к окраине. И снова его, похоже, никто не выслеживал. Добравшись до Центрального вокзала, Гроуфилд вышел из метро, поднялся к платформе электрички и приобрел билет на поезд до Олбани, отправлявшийся через десять минут. Он купил газету и семь минут просидел, прикрывшись ею, на лавочке и конце перрона. И вдруг кто — то сказал:

— Не пора ли нам обратно, мистер Гроуфилд? Он опустил газету, поднял голову и увидел двух плечистых субъектов в ветровках и кепках. Вид у них был отнюдь не дружелюбный и далеко не веселый. Ни того, ни другого Гроуфилд прежде не встречал.

— Прошу прощения, — сказал он, — должно быть, вы меня с кем — то путаете.

— Мюррей ждет вас, чтобы заказать обед, — ответил один из парней. — Может, поехали?

— Я правда не понимаю, о чем вы говорите, — заявил Гроуфилд.

Другой парень сказал:

— Гроуфилд, вам от нас не уйти. Но если хотите поиграть в прятки, валяйте. До вылета у вас еще два с лишним часа. Мы можем дать вам полчаса форы и все равно, когда надо, возьмем вас за шиворот. Так что на самолет вы успеете. Ну как? Будете два часа бегать по снегу или предпочтете отобедать с Мюрреем? Гроуфилд смотрел на них, вытаращив глаза. Как они это сделали? Как км удалось так легко найти его? Как они могли бросить ему такой дерзкий вызов? Может, они блефуют? Почему — то Гроуфилд очень в этом сомневался.

Ну и что теперь? Бежать? Драться? Гроуфилд оглядел физиономии парней, их ручищи и плечищи, вздохнул и, свернув газету, встал со скамьи.

— Не будем заставлять Мюррея ждать, — сказал он.

Мюррей поставил на стол пустой коньячный бокал и блаженно улыбнулся.

— Да, вкусно, мистер Гроуфилд, — сказал он. — Благодаря вам я пережил несколько очень приятных минут. Эх, если б только все мои задания были такими, как это.

Гроуфилд отказался от послеобеденной выпивки и хмуро сидел над третьей чашкой кофе. В продолжение всего обеда он был мрачен, но Мюррей умудрялся вовсе этого не замечать. Он рассказывал смешные истории про Нью — Йорк, нахваливал еду, в ролях живописал свои путешествия на самолетах, и все это время Гроуфилд угрюмо хмурился, думая свои тяжкие думы. Но вот он поднял глаза на Мюррея и сказал:

— Одежда запачкана.

Мюррей испуганно оглядел себя.

— Моя? Где?

— Он где — то у меня в одежде, — заявил Гроуфилд. — Я знал, что должен быть какой — то ответ, и вот он.

Мюррей прищурился и стал рассматривать грудь Гроуфилда.

— Я ничего не вижу, — сказал он.

— Вы запачкали мне одежду чем — то излучающим, — задумчиво проговорил Гроуфилд и устремил в пространство взор мыслителя. — Извините, — сказал Мюррей. — Я не понимаю, о чем вы.

Гроуфилд снова уставился на него.

— За мной не следили, — объяснил он. — В этом я совершенно уверен. По крайней мере, с той минуты, когда я вылез из такси, за мной никто не шел. На Центральном вокзале тоже. Так почему же меня замели там? Вот что я пытаюсь выяснить.

Мюррей прижал палец к щеке рядом с носом и подмигнул на манер иудейского Санта — Клауса.

— У нас есть свои способы, — сказал он.

— Вы чертовски правы, — согласился Гроуфилд. — Один из штурмовиков, которые меня подобрали, предложил мне полчаса форы, и у меня не возникло впечатления, что он шутит. Вот я сижу тут и думаю, как вы, ребята, можете находить меня, не следя за мной. И теперь я знаю, как это делается.

— Очень хорошо! — воскликнул Мюррей. Казалось, он испытывал гордость за дедуктивные способности Гроуфилда.