Белая магия - [9]
A.
Она убедила его, что неравнодушна к нему, что влюблена. Приняла его подарок, дорогую семейную реликвию, на самом деле не собираясь соединить свою жизнь с Тони.
A.
Даже при том, что Ноа не знал, кем она была на самом деле, он, как на яву, видел её — свет и невинность — в изящном шёлковом платье, разглядывающей из под застенчиво опущенных ресниц мужчин, которые поклонялись ей в надежде получить в подарок хоть одну улыбку.
Но эта безымянная фигура не была незнакомой Ноа, нисколько, потому что она была в точности такой же, как та, которая опустошила и почти разрушила его собственную жизнь. Такая же, как леди Джулия Грей.
И хотя у этой женщины, этой A, не хватило смелости подписать своё письмо, она оставила ему одну подсказку: кусочек красного воска, оставшийся висеть на краю письма.
Глава 4
— Августа, ты должна проснуться!
Эта неожиданная увертюра сопровождалась ослепляющими лучами солнечного света, вливающимися через внезапно и немилосердно отдёрнутые шторы. Ошеломлённая столь шумным вторжением, леди Августа Брайрли попыталась поднять голову с тёплой и мягкой пуховой подушки, морщась от резкого дневного света, который уже наполнил всю её спальню.
Что, во имя всего святого, случилось? В Англии ночью объявили войну?
Она нащупала очки в железной оправе на прикроватной тумбочке и, надевая их, обратила сонный взор в сторону своей мачехи, Шарлотты, второй и нынешней маркизы Трекасл, фигура которой стройным силуэтом выделялась на фоне открытого окна в противоположном конце комнаты. Маркиза скрестила в раздражении руки на груди, а хмурая гримаса на её лице, различаемая даже с такого расстояния, говорила о том, что ни о какой нависшей катастрофе думать не приходится. Нет, причиной недовольства Шарлотты было, скорее всего, что-то, что сделала Августа.
Другими словами, такой же день, как и всякий другой.
Августа потёрла глаза под линзами очков. Надетая на ней простая льняная ночная сорочка помялась за несколько часов неспокойного сна, чёрные волосы выбились в беспорядке из заплетённой на ночь косы, небрежно свисавшей через плечо.
Шарлотта же, напротив, вне сомнения поднялась на рассвете и уже нарядилась в изящное, отделанное тонкими кружевами, домашнее платье её любимого цвета — бледного жёлто-лимонного. Ни один медно-красный волосок не выбился из-под маленького чепчика: настоящая жёлтая канарейка против сороки, которой была Августа.
— Ты хоть представляешь, который сейчас час? — прокаркала Шарлотта, вдребезги разбив образ певчей птицы, и повернулась, чтобы рвануть ещё одну штору с другого окна, впуская ещё больше этого мерзкого света.
Отпрянув, Августа спряталась за тяжёлым парчовым красным балдахином.
— Я только собиралась спросить…
— Почти час, Августа. Один час пополудни.
— Час? — Августа плюхнулась назад на подушку, подтягивая другую с противоположной стороны кровати, чтобы закрыть ею лицо. — Какого чёрта ты приходишь сюда и будишь меня в столь ранний час?
— Ранний?
Она слышала, как Шарлотта подошла к кровати и встала возле неё. Несмотря на то, что лицо Августа спрятала под подушкой, она знала, что у Шарлотты обе руки сейчас на поясе, а рот сморщился в, казалось бы, извечной, но однако придававшей маркизе необычайно привлекательный, обиженно-надувшийся вид, гримаске.
— Ранний? — эхом повторила маркиза. — Если бы ты не бодрствовала в совершенно нечестивые часы, то, возможно, смогла бы придерживаться режима, приличествующего хорошо воспитанной молодой леди.
Августа нахмурилась, прячась под подушкой и размышляя, почему в сотый раз (ну точно в сотый раз) Шарлотта настаивала на таком её определении как «молодая леди». В её двадцать восемь большинство считало Августу Брайрли уже не соответствующей этому статусу. К тому же, хотя Шарлотта и была замужем за отцом Августы, но в устах маркизы это определение звучало ещё более неподходяще ввиду разделявшей женщин разницы в возрасте всего в несколько лет.
Шарлотта действительно слишком далеко зашла, играя роль мачехи.
Августа немного приподняла подушку так, чтобы та, оказавшись на лбу, всё же чуть-чуть прикрывала глаза:
— Шарлотта, мне уже двадцать восемь. Мои привычки, какими бы ужасными не были, давно укоренились.
— Да, ну что ж, это не твоя вина, ты же знаешь, — ответил маркиза. — Я больше должна винить твоего отца за ту достойную сожаления ситуацию, в которой ты оказалась. Он предоставлял тебе слишком много свободы, когда ты была ребёнком, Августа, слишком часто брал тебя во все эти морские путешествия после того, как умерла твоя мать. Всё время на палубах разных кораблей, в портах чужих стран, среди всех этих разномастных людей — дикарей в большинстве своём — всё это не подходит знатной леди.
— Поездки за границу — одна из обязанностей моего отца как посла Его Величества, — заметила Августа. — Ты знала это, когда соглашалась выйти за него замуж.
Шарлотта и ухом не повела:
— Тебе не с кем было общаться, кроме грубых и необузданных мужланов, по сути дела, всю свою жизнь! Независимо от того, двадцать восемь тебе лет или восемьдесят восемь, ты всё же знатная дама, нравится тебе это или нет.
Грубые? Необузданные? Ха! Вряд ли кто-нибудь из членов многочисленных команд, вместе с которыми она плавала в течение стольких лет, вломился бы в её каюту, чтобы разбудить в столь ранний час, если, конечно, корабль не тонет или не грозит нападение мавританских пиратов.
Трагедия искалечила жизнь Роберта, лорда Девонбрука. Одинокий, потерявший зрение, он жил отшельником в мрачном родовом поместье, и ничто не предвещало перемен к лучшему… пока однажды в его жизнь не вошла прекрасная юная шотландка Катриона Макбрайан, которая клялась, что знает, как исцелить Роберта. Однако девушка стала для молодого лорда не только целительницей, но и возлюбленной, вернувшей ему радость и надежду, восторг жгучей страсти и счастье разделенной любви…
В одно мгновение поцелуй мужчины способен уничтожить мир в душе, и сердце, жаждущее любви, взрывается Мара, искушая судьбу, добивается только одного: страсть, неудержимая и всеобъемлющая, побеждает ее.
В старинном особняке на маленьком островке у берегов Англии встретились мужчина и женщина, самой судьбой, казалось бы, обреченные на одиночество, - красавица Элинор Харт, почему-то скрывающаяся под маской скромной гувернантки, и ее новый «хозяин», загадочный аристократ Гэбриел Макфи, человек с таинственным прошлым. Эти двое боятся доверять друг другу, но не в силах противостоять пламени жгучей страсти, охватившей их с первого взгляда...
Этот роман посвящен тысячам шотландских Горцев, лишившихся родного крова, векового наследия предков, а зачастую и самой жизни в печально известные времена, вошедшие в историю под названием «The Highland Clearances»(«Зачистка Шотландского Высокогорья[1]» или «Изгнание шотландцев»).Действие романа происходит в 1820 г., в эпоху Регентства и входит в серию «Белый Квартет» («Белая Магия», «Белый Вереск», «Белый Туман»).Провинциальная и совсем неискушенная в делах любви леди Грейс Ледис заключает брак по расчету с Кристианом Виклиффом, умопомрачительным красавцем-аристократом, за которым в высшем свете идёт настоящая охота в надежде окрутить наследника герцога Уэстоверского.
Очаровательную юную маркизу Кассию Монтфор обвиняют в убийстве отца, но король Карл II сомневается в ее виновности и поручает молодому графу Рольфу Рэйвенскрофту найти настоящего убийцу. Вопреки желанию Кассии красавец граф поселяется в ее доме и приступает к выполнению своей миссии. Постепенно лед недоверия между ними тает, а неприязнь, которую девушка испытывала к Рольфу, сменяется страстной любовью.
Искатель приключений Дант Тремейн, граф Морган, которого в высшем свете считали прожженным циником, по чистой случайности спас жизнь незнакомой девушке и внезапно понял, что наконец — то повстречал свою судьбу. Всякий достойный джентльмен счел бы своим долгом помочь девушке разыскать ее судьбу. Но Дант был не просто джентльменом — он был страстно влюбленным мужчиной…
Только что вернувшийся из Индии капитан Брендам Кинкейд – герой, увенчанный славой, и, мечта всех невест лондонского света.Однако согласно завещанию он унаследует деньги и титул, только, если женится на прелестной Генриетте Перселл!Невеста терпеть его не может и не имеет ни малейшего желания сочетаться браком? Но Брендан влюбился по-настоящему и не намерен отступать.Впрочем, в любви, как и на войне, хороши все средства.И если женщину не взять штурмом, необходимо готовиться к осаде!..
Быть музой поэта или писателя… Что это — удачная возможность увековечить свое имя, счастье любить талантливого человека и быть всегда рядом с ним, или… тяжелая доля женщины, вынужденной видеть, из какого сора растут цветы великих произведений?.. О судьбах Екатерины Сушковой — музы Лермонтова, Полины Виардо — возлюбленной Тургенева, и Любови Андреевой-Дельмас, что была Прекрасной Дамой для Блока, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Зеленоглазая красавица Шенандоа Девис – профессиональный игрок и к жизни привыкла относиться как к партии в покер. И если судьба послала ей встречу с отважным молодым охотником за удачей Роже Роганом – что ж, таким козырем просто грех не воспользоваться. Но очень скоро Шенандоа осознает, что на свете существуют не только карты, но и нечто большее – жажда любить и быть любимой...
Захватывающая история королевы Франции возрождает к жизни одну из самых противоречивых и трагических фигур прошлого.Дорога на гильотину… В ночь перед казнью Мария-Антуанетта оставляет в камере тайный дневник, в котором поведала историю своей жизни. Она начала писать его в детстве, будучи эрцгерцогиней Антонией, продолжала и позже, превратившись в блестящую и элегантную хозяйку Версаля, а закончила в тюрьме, испытав унижения, уготованные ей Французской революцией, и став «узницей номер 280».
В романе «Золотая гондола» юную красавицу но имени Паолина спасает после кораблекрушения мужественный сэр Харвей. Не имея средств к существованию, он, будучи в душе авантюристом, пытается выгодно выдать ее замуж.
Есть ли такая женщина, которая сможет растопить ледяной панцирь отважного воина Симона Бовалле? Она должна обладать множеством незаурядных достоинств. И вот в Нормандии Бовалле знакомится с прекрасной леди Маргарет.