Белая книга - свидетельства, факты, документы - [11]
Трагедия семьи Каплан
Исаак КАПЛАН, 1909 года рождения, образование среднее. Выехал в Израиль в 1971 году, бежал оттуда в Вену. Вернулся в СССР в 1973 году. Живет в г. Москве, пенсионер.
В Москве я прожил больше сорока лет. У нас была хорошая, благоустроенная квартира в доме со всеми удобствами. Сын учился в техникуме. Дочь тоже получила хорошую специальность. Каждый год наша семья отдыхала на Кавказе, в Крыму или под Москвой. И все-таки мы уехали.
Когда я с женой прибыл в Вену, там уже находились такие же, как и мы, переселенцы. Многие говорили: "Мы попались, это совсем не то, что мы думали". Прямо на аэродром пришла целая свита из израильского посольства и забрала наши документы. Нас отвезли в замок Шенау. Там перед отъездом в Израиль всех обыскали в специальной кабине. Обыскивали так, что приходилось снимать обувь. Затем посадили в самолет. В Израиле нам объяснили, что мы приехали к себе на родину, не надо беспокоиться о работе, жилье - власти сами все предоставят. Подошла наша очередь, нам дали адрес, но мы так и не смогли найти, где наша квартира. Вернулись обратно в Тель-Авив. Нас устроили в Раматгане.
Начали искать работу. Так мы оказались на бирже труда. В Израиле без нее на работу не устроишься. Получили направление: я - чернорабочим, жена - уборщицей. Приходим по указанному адресу, а нам говорят: "Не нужны". Мы бедствовали, продавали личные вещи. Едва сводили концы с концами. Со слезами вспоминали, как хорошо, спокойно жили в Советском Союзе! В Израиле мы стали рабами. Нас презирали за то, что мы из СССР, что не знаем местного языка, что не молимся в синагоге.
Мария не смогла пережить, покончила жизнь самоубийством. Я бежал в Вену и оттуда вернулся на мою настоящую родину - в Советский Союз.
Из интервью с Юлией Эйфус, дочерью Исаака Каплана.
"Я не поверила, когда по телефону из Тель-Авива отец сказал мне, что мама покончила жизнь самоубийством", - говорит Юлия Эйфус. Она протягивает официальный бланк, на котором секретарь общества А. Рис, подтверждая смерть Марии Каплан, сообщал о ее погребении на кладбище Хулун, департамент 3, округ 7, ряд 19, могила N 16.
Юлия достает из шкафа толстую связку бумаг: "Это письма отца из Израиля. Опубликуйте их, пусть все узнают, что произошло, как одурачили сионисты моих родителей, какие черные дела творят они, на какие муки обрекают легковерных, доверчивых людей. Нашу семейную трагедию мне нелегко выносить на всеобщее обозрение, но я чувствую, что обязана это сделать ради памяти моей бедной матери. А может быть, я спасу кое-кого из тех, кто готов повторить ее роковую ошибку".
Письма Исаака Каплана, даже самые первые, безрадостны. Целый месяц после приезда в Израиль супруги не могли найти работу. Наконец ему удалось устроиться, но не по специальности, а чернорабочим. Мария также нанялась уборщицей. Через два месяца такой жизни Каплан написал в Москву:
"Положение наше - крайне плохое. С работой плохо, климат ужасный, незнание языка, дороговизна. Цены выше цен в Советском Союзе во много раз. Какие вы счастливые, что живете под советским небом и дышите чистым советским воздухом... Я пишу это письмо, и слезы льются...".
Письмо за письмом раскрывают трагедию, постигшую Капланов в сионистском "раю". 28 августа 1971 г. Мария повесилась. Потрясенный горем Исаак пишет:
"Мария не смогла пережить страшной перемены, которая произошла в нашей жизни. Тяжелое существование. Ужасное окружение. Вокруг равнодушные, чужие люди".
"Очень часто бывает, что я завидую ей, ее судьбе. Потому что не знаю, что будет со мной".
"Мой день начинается в 4.30 утра, так как на работу надо к шести. Работы очень много, мешает незнание языка. И надо всем угождать, не то будешь выброшен на улицу. Дома сам себе стираю и готовлю, в столовой все очень дорого, не по карману. Жизнь здесь страшно тяжелая, цены бешеные. За семь месяцев, что я нахожусь тут, все в два раза подорожало - квартплата, вода, газ, электричество, телефон, продукты питания, проезд на городском транспорте. А заработки маленькие, на все налоги".
"Я готов пешком пройти всю Европу, чтобы поцеловать камни московской мостовой".
О судьбах переселенцев, подобных трагической участи Марии Каплан, рассказывают материалы советского документального телевизионного фильма "Скупщики душ", созданного телеобъединением "Экран" Гостелерадио в 1976 году. Здесь говорится о трагедии инженера Евгения Ваксмана из Днепропетровска, уехавшего в Израиль. Промыкавшись несколько месяцев без работы и без жилья, он купил в магазине веревку. Наутро его нашли повесившимся на чердаке в какой-то трущобе. Он оставил в Израиле жену и ребенка.
В этом же фильме Валерий Кувент рассказывает: "Я сам и еще трое евреев, выехавших из Грузии, вынимали в Назарете женщину из петли. Она повесилась. Я видел, как люди отравлялись газом. Одна женщина бросилась под машину, другая женщина, тоже выехавшая из Грузии, выбросилась в Тель-Авиве с шестого этажа".
Убит за попытку бежать из Израиля
24 февраля 1978 года в посольство СССР в Австрии обратилась бежавшая из Израиля бывшая советская гражданка С. Абрамова. В своем заявлении она сообщила, что ее сын Олег Абрамов, 16 лет, был убит сионистами 19 октября 1977 года после того, как получил выездной паспорт.
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.