Белая гардения - [29]

— Так ты ее и раньше видел? — спросил второй мужчина. Его выговор походил на индийский.

— Она приходила в мой трактир два раза. Имя свое не называла, но всегда расспрашивала о России.

— Она очень красивая. Может, она тебе понравилась?

— Нет!

Со второй попытки мне удалось подняться и опустить ноги на пол. От резкого притока крови к голове меня затошнило. Когда я наконец смогла различать то, что находилось вокруг, мой взгляд сфокусировался на решетке. Господи, неужели я в тюремной камере? Дверь открыта, а я сижу на скамье у стены. В одном углу была раковина для умывания, а под ней ведро. Цементные стены сплошь покрыты рисунками и надписями на всех языках, какие можно себе представить. Я посмотрела на свои босые ноги. Как и руки, они были в грязи и царапинах. По всему телу прошла дрожь. Ощупав себя рукой, я поняла, что была в одной нижней юбке, белья на мне не оказалось. Я вспомнила мужчину, которого видела в коридоре. Отсутствующий взгляд, шрамы на руках. Наверное, он был сообщником старухи. Я расплакалась. Раздвинув колени, я провела; рукой между ног.; Следов травм не было. Потом я вспомнила про ожерелье и разревелась во весь голос.

В камеру вбежал молодой полицейский. У него была гладкая и темная, как мед, кожа. На красивой форме у плеча висели аксельбанты, а волосы были спрятаны под головным убором. Он одернул китель, прежде чем опуститься рядом со мной на колени.

— Есть ли кто-нибудь, кому вы можете позвонить? — спросил он. — Боюсь, вы стали жертвой ограбления.

Очень скоро в полицейский участок приехали Сергей и Дмитрий. Сергей был так бледен, что были видны вены, проступавшие под кожей. Дмитрию приходилось поддерживать его под локоть.

Сергей привез с собой платье и пару туфель.

— Надеюсь, Аня, они подойдут, — взволнованным голосом сказал он. — Мне их Мэй Линь подобрала.

Обнаружив на раковине грубый кусок мыла, я умылась.

— Мамино ожерелье, — повторяла я, задыхаясь от горя. Больше всего мне сейчас хотелось умереть. Забраться в раковину и вместе с водой исчезнуть в черноте труб. Чтобы меня больше никто и никогда не увидел.

Было два часа ночи, когда я снова оказалась у дверей старого многоквартирного дома. На этот раз со мной были полицейский, Дмитрий и Сергей. При свете луны дом казался зловещим. Потрескавшиеся стены терялись в ночной тьме. Рядом с домом ошивались проститутки и продавцы опиума, но, едва заметив полицейского, они разбежались, как тараканы по темным трещинам.

— Боже мой! Прости меня, Аня, — сказал Сергей, обнимая меня за плечи, — за то, что не давал говорить тебе о матери.

В темном коридоре я немного растерялась и не смогла сразу сообразить, какая из дверей нужна нам. Я закрыла глаза и попыталась вспомнить, как выглядело это место при ярком дневном свете. Я повернулась к двери, которая находилась у меня за спиной. Это была единственная дверь с решеткой. Полицейский и Сергей переглянулись.

— Эта? — спросил полицейский.

Было слышно, что внутри комнаты кто-то есть. Я посмотрела на Дмитрия, но его взгляд был направлен в другую сторону. Челюсти сжаты, хотя внешне спокоен и уверен в себе. Несколько месяцев назад я была бы несказанно рада видеть его, но сейчас задумалась, почему он пришел.

Полицейский постучал в дверь. Шум внутри прекратился, однако ответа не последовало. Он еще раз постучал. Потом грохнул по двери кулаком. Оказалось, что дверь не заперта; от удара она открылась. В комнате было темно и тихо. Единственный неяркий свет, который попадал сюда, шел от уличных фонарей через крошечные окошки.

— Кто здесь? — крикнул полицейский. — Выходи!

Через комнату метнулась какая-то тень. Полицейский щелкнул выключателем, и в то же мгновение загорелся свет. Все мы отпрянули, когда увидели старуху. На ее лице застыло удивленное выражение, как у дикого зверя, угодившего в ловушку. Я узнала ее по безумным глазам. На лбу все так же криво сидела диадема без камней. Женщина вскрикнула, как от боли, и забилась в угол, закрывая уши руками.

— Душа к душе, — залепетала она. — Душа к душе.

Полисмен подошел к ней и за руку выволок на середину комнаты. Старуха начала истошно выть.

— Нет! Прекратите! — закричала я. — Это не она!

Полицейский отпустил ее руку, и старуха брякнулась на пол.

Он с отвращением вытер руки о штаны.

— Я видела ее в трактире, — пояснила я. — Она безобидна.

— Тсс! Тише! — произнесла старая женщина, прижимая палец к губам. Прихрамывая, она приблизилась ко мне. — Они были здесь, — сказала она. — Они пришли снова.

— Кто? — спросила я.

В ответ старуха улыбнулась, оскалив желтые гниющие зубы.

— Они приходят, когда меня нет дома, — продолжила она. — Они приходят и оставляют разные вещи для меня.

Сергей подошел к старухе и помог ей сесть на стул.

— Мадам, прошу вас, расскажите, кто побывал в вашей комнате, — обратился он к ней. — Здесь было совершено преступление.

— Царь и царица, — заявила она. Взяв со стола одну из чашек, она показала ее Сергею. — Видите?

— Боюсь, что нам, вероятно, не удастся найти ваше ожерелье, — сказал полицейский, открывая нам двери машины. — Грабители, скорее всего, уже успели разобрать его и отдельно продать камни и цепочку. Они следили за вами и старухой из трактира. Теперь какое-то время они постараются не появляться в этом районе города.