Бегство в ад - [9]

Он ерзал в кресле, отдавшись мечтам, и не услышал шума за входной дверью. Когда же окончательно проснулся, было слишком поздно: Рамон проник в квартиру.

Кул вспомнил о сломанном замке в двери и проклял свое легкомыслие. Над ним нависла темная фигура с занесенной рукой. Времени для раздумий не оставалось. Его реакция была машинальной, как в продолжавшемся кошмаре сновидений. Он оттолкнулся от кресла, головой и плечом ударив в сторону противника.

Мужчина захрипел, что-то сверкнуло и со свистом прорезало тьму, но Кул уже стоял на ногах, ощущая обрушившийся на него вес мужчины. Тот пальцами пытался ткнуть ему в глаза. Кул ощущал запах сырости, исходивший от его шерстяного пальто.

Рамон был силен и ловок, как пантера. Попытка сбить его с ног не удалась, он вывернулся и метнулся в сторону спальни. Их шумное дыхание наполнило комнату.

– Рамон! – окликнул Кул.

– Вы знаете мое имя, сеньор?

– Брось нож!

– И не подумаю, сеньор.

Они уставились друг на друга, Кула со сна еще пошатывало. Свет из окна падал на лицо латиноамериканца – грубоватое, но симпатичное. Он ухмыльнулся Кулу и схватился за ручку двери в спальню.

– Минуточку, – остановил его Кул. – Чего вы хотите? И почему охотитесь за мной?

– Вы знаете, что мне нужно. Может быть, раньше и не знали, но после разговора с сеньоритой Дельгадо вам должно быть все ясно. Она сказала вам, что мне придется вас убить, сеньор?

– Это вы перерыли мою квартиру?

– Я.

– Что вы искали?

Рамон негромко рассмеялся. Нож сверкал в его руке подобно блику пламени.

Дверь за его спиной открылась, в дверном проеме появилась Серафина. В тот миг, когда внимание мужчины отвлеклось, Кул метнулся к руке с ножом. Но успел одолеть только половину расстояния, как Рамон вновь повернулся к нему лицом. И все же Кул успел схватить и вывернуть его запястье.

Толку от этого было немного, однако от его стремительного натиска Рамон ударился спиной о стену. Девушка что-то негромко прошипела по-испански. Похоже, все они старались никого не разбудить и не поднять тревогу.

Кулу удалось заломить руку противника за спину. Рамона был фунтов на двадцать тяжелее, и слишком много лет прошло с тех пор, когда Кул занимался в колледже борьбой. И все же кое-что из давних навыков вернулось, – он нашел болевую точку.

Рамон всхлипнул от боли и попытался вырваться из его хватки. Сверкнувший нож прорезал зыбкий мрак. И тут же Кулу удалось схватить запястье врага обеими руками и рвануть вниз. Девушка снова что-то прокричала. Он почувствовал, как кулак Рамона со страшной силой угодил в живот, и на мгновение весь мир превратился во взрыв боли. И снова враг нанес удар, но не такой сильный. Судороги боли сотрясали его, однако Кул не подпускал к себе нож, дергая запястье врага вверх и вниз.

Рамон тяжело дышал ему в лицо, Кул видел ручьи пота, стекавшие по его щекам. Внезапно он подсек противника, швырнул его на пол и навалился сверху. Распластанный на полу, тот сразу стал беспомощным. Конвульсивно дергаясь, Рамон проткнул рукав Кулу, задев мышцу. Боль заставила Питера сильнее надавить на руку врага. В этой молчаливой борьбе не было пощады. Рамон пришел убить его. Причина не имела значения.

Он почувствовал первобытную злобу в своих мускулах и в клокотавшей крови и готов был уничтожить нападавшего. Мрак будто толстым одеялом укутывал их молчаливую борьбу. Нож снова угодил в него, он ощутил на пальцах кровь и собрал последние силы.

Слабый хрип вырвался из разинутого рта Рамона. На смуглом лице странно блеснул золотой зуб. Судорога свела распростертое под Кулом тело. И – тишина.

Последний хрип все еще стоял в ушах Питера, когда он поднялся с обмякшего тела врага, хватая полной грудью воздух.

– Вы в порядке, сеньор? – донесся голос девушки.

Голос звучал неожиданно мягко и высоко, почти жалобно. Кул кивнул, оторвался от пола и, чуть пошатываясь, выпрямился во весь рост.

– Рамон! – окликнул он.

Тот не пошевелился.

– Вставай! Вставай, Рамон!

Враг недвижимой кучей хлама оставался на полу. Кул взглянул на свою правую руку. Пусто. Но всего несколько мгновений назад он ухитрился овладеть ножом! Он постарался вспомнить, что произошло потом. Но не получалось.

– Рамон, – позвал он снова.

Серафина коснулась его руки.

– Он мертв?

В раскрытом рту врага блестел золотой зуб – пятнышко светлого металла под тонкими темными усиками. Лицо свела гримаса смерти. И тут же он увидел нож, торчащий из груди мужчины.

Страх прошиб его, подобно мощному удару в живот, вызвав приступ тошноты. Кул задрожал. Серафина снова коснулась его и попыталась успокоить.

– Вы ничем ему не поможете.

– Он мертв, – выдавил Кул.

– Он или вы, понимаете? Он был наемным убийцей, нанятым, чтобы убить вас.

– Но почему? – воскликнул Кул.

– Теперь это не имеет значения, – сказала девушка.

Он взглянул на нее.

Она невозмутимо разглядывала мертвое тело на полу. Серый призрачный свет, струившийся сквозь стекла окон, казалось, чуть шевелил ее губы. Все кончилось. Он удивленно смотрел на свою руку, с пальцев которой капала кровь. На полу, под мертвым телом, крови было больше, гораздо больше. И она все прибывала, пока жизнь покидала тело.