— Мама, я сейчас, я быстро. Я точно вспомнила, где оставила мячик.
Мать подозрительно и вопросительно посмотрела на дочь.
— Он очень дорого стоит! — быстро нашлась Луша. — Кроме того, этот мячик… это… подарок нашего старшего надзирателя…
Луша умоляюще смотрела на мать.
— Тогда ищи! — неожиданно согласилась та. — Мы будем ждать за тем серым камнем. Вон тем!
Мать указала рукой в сторону огромного булыжника, находившегося на значительном расстоянии от поляны.
— У тебя всего несколько минут!
И не оглядываясь, схватив Кешу за руку, потащила его дальше, к серому камню. Луша бегом вернулась на старое место.
— Робин, Робин! — шёпотом позвала она. — Ты ещё здесь?
— Здесь! — сразу откликнулся Робин.
— Не выходи! — приказала девочка. — Слушай так, оттуда, из кустов. Ты сказал, тебе надо спрятаться? Так вот, я слышала, как взрослые говорили, что в этом самом лесу, за тремя медными озёрами и одним ручьём, возле низкого водопада есть огромный старый дуб. Если пролезть в дупло дуба, можно попасть в какой-то другой лес. Но, кажется, оттуда уже нельзя вернуться. А если кто-нибудь из наших туда попадёт, то он сразу задыхается и умирает. Это всё мне Кеша рассказывал, их этому в школе учат. В общем, нам в тот лес нельзя. Но ты, ты ведь не похож на нас, поэтому, может, тебе повезёт, и ты не задохнешься там.
Девочка заметила, как вдалеке, привстав с серого камня, мать требовательно машет ей рукой.
— Мне пора, мне уже очень пора идти! — заторопилась девочка.
— Спасибо тебе! — с острым чувством благодарности сказал Робин и робко добавил: — А правда, что я очень уродливый?
— Нет, — быстро ответила девочка, — не очень, бывают и хуже. И потом, у тебя красивые синие глаза. Мне пора!
И она не спеша побрела по направлению к серому камню.
— Что же я скажу маме?.. — отчаянно размышляла она вслух. — Что я ей скажу про мячик?
Неожиданно нога Луши наткнулась на что-то круглое и твёрдое. Приглядевшись, она заметила в траве маленький, аккуратный зелёный мячик. Радость охватила девочку. «Но откуда он мог здесь взяться?» — недоумевала она. Впрочем, думать было уже некогда. Схватив мячик, Луша опрометью побежала к матери и брату.
— Пока! Пока! Пока! — с восторгом подбрасывая мячик, кричала она, зная, что Робин всё ещё слышит её. «Они подумают, что я прощаюсь с лесом», — думала Луша и, удаляясь всё дальше и дальше, снова и снова радостно и бесстрашно кричала:
— Пока! Пока! Пока!
Кустарник, в котором Робин притаился, был густо усыпан мелкими тёмно-синими ягодками. Заметив это, Робин, недолго думая, попробовал одну ягодку, потом другую… Ягоды оказались такими сочными и сладкими, что путник уже мог остановиться. Он то и дело набивал полный рот ягод и, не жуя, рассасывал их как леденцы. Ничего подобного ему не доводилось пробовать прежде.
Робину всё больше и больше нравилось в этом удивительном лесу — или в этом сне, если то был сон. Беглец постепенно начинал забывать об опасности, которую несла с собой наступающая ночь.
До отвала наевшись ягод, Робин начал незаметно для себя погружаться в бездумный и беспечный сон. Однако не успел беглец закрыть глаза, как вдруг явственно услышал рядом с собой злобное шипение. Он вздрогнул и привстал.
Перед его взором развернулась ужасная картина. На самой низкой ветке ближайшего дерева, сжавшись в маленький трепещущий комочек, сидела уже знакомая нам крохотная птичка Пеструшка, та самая, что недавно привела Робина к детям. Пичужка застыла в несвойственной ей беспомощно-напряжённой позе. Казалось, птичка так изумлена или напугана чем-то, что совершенно потеряла способность двигаться.
А под деревом, свирепо и жадно открыв огромный рот, изгибалась и вытягивала длинную шею готовая к смертельному прыжку огромная яркая, серо-жёлтая змея.
Робину стало до боли жаль замершую от ужаса Пеструшку. Он, конечно, мог попробовать исхитриться и схватить змею сзади за шею. И, возможно, ему даже удалось бы удушить её с первого раза. Это казалось нетрудным, особенно потому, что змея не обращала никакого внимания на Робина.
Внезапно Робин вспомнил, что в Пещере, где он до сих пор жил, некоторые отщепенцы водили на поводке крупных змей. Они использовали их как слуг для охоты на летучих мышей. Змеи боялись отщепенцев, считая их сильнее, а потому слушались беспрекословно. Это воспоминание пронеслось в голове Робина за долю секунды. Не поддавшись первому порыву схватить серо-жёлтую змею, Робин решил заговорить с ней.
— Слушай, змея! — спокойно и властно сказал он хищнице, — эта птица моя, не трогай её! А если ты послушаешься меня, то я подскажу тебе, где найти пищу. Слушай! Не мешкая уползай отсюда и ползи, никуда не сворачивая, всё прямо и прямо, по широкой тропе. На твоём пути встретится озеро. Если, обогнув его слева, ты повернёшь на узкую тропинку, то вскоре доберёшься до Пещеры, в которой живут отщепенцы. Ночью, когда они по обычаю уйдут на охоту, смело забирайся внутрь. Там ты без особого труда сможешь наловить множество летучих мышей. Ночью Пещера для тебя не слишком опасна, но, всё равно, будь осторожна: в Пещере остаются доходяги. Это те, кто уже не может охотиться: больные и медленно умирающие. Встать на ноги они не могут, но руки у них всё равно длинные, а пальцы цепкие, поэтому тебе лучше, на всякий случай, избегать встречи с ними. Впрочем, если ты не будешь уползать вглубь Пещеры, то не столкнёшься с доходягами. Они обычно скапливаются в самом дальнем и тёмном углу.
