Бегство от бессмертия - [9]

Сильвер все еще усмехался.

- А ведь вы должны мне много денег, леди. Но вам не обязательно платить.

- Предпочитаю заплатить.

Усмешка его погасла.

- О'кей. Но чем я плох? Неужто мне изменяет мое роковое обаяние?

- Не знаю. Ничего подобного в вас не замечала.

Глаза его принимали все более удивленное и недоверчивое выражение.

- Вы влюблены в этого старика, - пробормотал он. - Могу побиться об заклад.

- Адрес! - потребовала Марита.

Марита снова взмахнула рукой и пошла по отмели к берегу. Серебристый купальник сверкал в лучах полуденного солнца. Совершенство пропорций ее тела радовало глаз, однако он с тем же удовольствием любовался бы ее красотой, если бы она была женой или подружкой совсем постороннего человека.

Она опустилась на песок рядом с ним, капли воды блестели на золотистой коже.

- Почему бы тебе не поплавать, Бенни?

- За мной, кажется, следят, - пробормотал он.

Она крепко сжала его руки, словно могла этим жестом защитить его от всего мира.

- Они никогда не найдут нас, - сказала она.

- Наоборот, - мягко произнес Бенни, - они наверняка найдут нас, Марита, если ты останешься со мной. Если хочешь помочь мне, прошу тебя, уходи.

- Нет, ни за что!

- Марита, - мягко и осторожно проговорил он, - ведь ты знаешь, я не люблю тебя.

- Да, - с горечью сказала она, - ты единственный на свете мужчина, от которого я ждала любви, и поэтому, конечно, ты меня не любишь. Но почему ты не хочешь рассказать мне все? Может, я помогу тебе?

- Да. Уезжай домой. Возможно, тогда у меня еще будет шанс.

- Но почему ты так думаешь? Чем я тебе помешала?

- Твой детектив знал, что я в Майами. И если меня начнут искать, то прежде всего разыщут его и узнают, что ты тоже улетела в Майами. Будут идти за тобой по пятам, а найдут меня.

- Но мы же уехали из Майами.

- Да, но мы совсем рядом.

- Чем ты провинился, Бенни? Что тебя ждет, если ты попадешься им в руки?

- Смерть, - просто сказал он.

Она затаила дыхание. Ей хотелось заплакать, но плакала она в последний раз так давно, что совсем забыла, как это делается.

- Я до сих пор еще привязан к жизни, - сказал он. - Я стар, но здоров и бодр. Если бы меня оставили в покое, я мог бы прожить еще лет двадцать, а то и тридцать. Я прожил бы дольше, чем ты живешь на этом свете, Марита, если бы только они мне позволили. Но я, должно быть, старею, старею духом. Иначе бы я боролся. Я бросил бы тебя и нашел бы другое убежище.

- Но ведь ты не сделаешь этого? - резко спросила она. - Обещай, что не сделаешь!

Он покачал головой.

- Я ничего не могу обещать, Марита. Я должен бороться за свою жизнь.

На его плечо опустилась тяжелая рука:

- Бенджамин Райс, вы обвиняетесь в убийстве Ральфа Чарлза Коулмена.

- Позвольте мне сказать вам, мистер Райс, - ледяным голосом произнес адвокат, - что подобным поведением вы ничего не добьетесь. Меня наняли для вашей защиты, и я готов выполнить свой долг со всем усердием, каким бы оскорблениям вы меня ни подвергали.

- Да уж конечно, - сказал Бенни. - Ведь платой за услуги будут деньги, заработанные проституткой.

Кенсель глубоко вздохнул.

- Если учесть, что сделала для вас мисс Хеберт, такое замечание свидетельствует о крайней степени нравственного падения.

- Оно свидетельствует об истинном положении вещей.

Кенсель задохнулся от возмущения.

- Неужели вы не понимаете, Райс, что эта... эта девушка любит вас.

- Да пожелай я забыть об этом, так мне уж, видно, никогда не позволят, - сказал Бенни.

Он снова сражался. Последняя ставка - на хитрость и изворотливость. Прежде всего надо отделаться от этого человека.

- Марита Хеберт - одна из самых замечательных женщин, которых я когда либо знал, - проговорил Кенсель. - Как она могла так обмануться и полюбить такого человека, как вы, выходит за рамки моего понимания. Но поскольку ее чувства к вам - реальность, я готов поверить, что не все в вас зло.

- Весьма признателен, - произнес Бенни. - Но мне не потребуются ваши услуги, Кенсель.

- Я буду защищать вас только ради мисс Хеберт. Смею надеяться, что вы попадете в газовую камеру, хотя собираюсь приложить все усилия, чтобы этого не случилось. Поскольку в данный момент обстоятельства вынуждают меня выражаться прямо и недвусмысленно, - сказал адвокат, и его и без того розовые щеки еще больше порозовели, - то вот что я хотел сказать вам, Райс. Тот факт; что двадцать лет назад вы убили такого человека, как Ральф Чарлз Коулмен, в чем у меня лично нет никаких сомнений, столь чудовищен, что я хотел бы быть вашим обвинителем, а не защитником. А ведь вы знали, на что идете. За какие-то жалкие три тысячи долларов вы оборвали жизнь одного из величайших деятелей нашего времени...

- Он был старым занудой, - задумчиво произнес Бенни.

- Крупнейший в мире специалист по малярии, человек, спасший больше жизней, чем...

- Меня никогда не признают виновным, и вы это прекрасно понимаете, сказал Бенни.

- Напротив, гораздо больше шансов, что признают. Несмотря на то, что полицию в свое время вполне устроила версия самоубийства, недавний осмотр комнаты ясно показал, что сначала Коулмен упал и лежал неподвижно, и только потом в него выстрелили. Вы этого объяснить не сможете.