Беглец-Шоу - [45]

– Мог он незамеченным выйти за пределы мануфактуры?

– У принципе, мог. Он мог перелезть через задние ворота рядом с мусорной площадкой. Тогда он попал бы во внутренний двор офиса компании "Гамма Глобал". Но там е видеонаблюдение. Мы проверили – на видеокамерах ничего не записано. То есть записано, но никого там не було видно.

– Так… Еще куда он мог скрыться?

– Ну, там ще много старых, заброшенных производственных помещений, оставшихся ще со времен, как мне сказали, ситцевой фабрики Гюбнера, що когда-то была на этом месте… Ну, кроме того, там, як и везде, е канализация, сточные трубы и все такое. Это тоже сейчас проверяется.

– М-да… Все-таки, от тебя пора избавляться… Упустить разбойника из-за того, что он переоделся во вьетнамца?! Это, полковник Пихто, полный и окончательный пихтец. Пошел вон, гнида…

51

День Пятый:

ЧЕТВЕРГ

9часов25минут.

Джон сначала услышал негромкую приятную музыку, потом осторожно открыл глаза. Он находился в красивой овальной комнате с занавешенными окнами, элегантными бра в проемах между ними, красивым плафоном под потолком. Сам он был привязан ремнями к креслу-кровати, покрытому простыней поверх черной кожи. Кресло было, видимо, какого-то специального назначения, поскольку правый подлокотник представлял собой пульт управления со множеством кнопок и дисплеем.

Судя по яркому свету, пробивавшемуся сквозь белоснежные занавески, за пределами помещения было светло.

Помимо музыки раздававшейся из динамиков, встроенных в стену, доносился гул каких-то двигателей, или насосов. Кроме Джона в помещении никого не было. Стояло еще два очень красивых кресла и большой аудиовидеоцентр с экраном метра в два шириной.

Ремни обхватывали Джона надежно и плотно, не давая ни малейшей возможности пошевелиться. Запрокинув голову, Джон увидел верхнюю часть стены с дверью и круглыми часами над ней.

На часах было почти половина десятого!

Ну, вот и все… Игра проиграна…

"Что же будет теперь? Как там было записано в контракте? Или контракту, и, правда, нельзя верить? Да что уж теперь гадать. Как будет, так и будет. Все. Жизнь одна, и смерть, к счастью, тоже одна. Днем раньше, днем позже – какая разница? Зато концовка, что бы там ни было, удалась! Столько, сколько я узнал и увидел за эти несколько дней, я не узнал и не увидел за всю предыдущую жизнь… Лишь бы с детьми ничего плохого не стряслось. В общем, если они выполнят условия договора, мне можно только радоваться… А если "зеленые ребята" правы, тогда, быть может, Роман успеет помочь…"

Дверь раскрылась и в комнату вошли двое: женщина в белом халате и накрахмаленной заколке на голове – вроде, как медсестра, – и толстый гигант в шелковом халате на голое тело и пляжных шлепанцах. Гигант улыбался сквозь густую черную бороду, сливавшуюся с волосатой грудью:

– Вот и проснулся наш герой! Теперь ничего не бойся… С тобой я! Меня зовут Джгава Мерия, но друзья называют меня просто Мэр. Если мы станем друзьями, ты тоже будешь звать меня Мэр. Ну, говори, как ты себя чувствуешь?

– Где я? – с трудом проговорил Джон.

– Ты еврей, да? Почему на вопрос отвечаешь вопросом? Я спросил "как ты себя чувствуешь, дорогой?" А ты спрашиваешь "где я?". Ты у меня на яхте, вот ты где. На, посмотри.

Толстяк подошел к одному из окон и отодвинул занавеску:

– Вот. Это Москва. Мы стоим в красивом месте. Называется Москва-Сити. Видишь эти небоскребы? Красиво, да? Утреннее солнце…

Медсестра в это время осторожно осматривала голову, причиняя Джону терпимые, но, все-таки боли. Похоже, голова его здорово разбита.

– Что с головой, – спросил Джон.

– Давай, говори гостю, что с головой, – приказал толстяк.

– Кости целы. А раны мягких тканей и кожи скоро заживут. Тошноту чувствуете? – спросила медсестра.

– Нет. Голова болит, и пить хочется.

– Дай пить ему. Дай. Пусть он пьет. Ему надо пить. Дай ему, – сказал толстый, подходя к Джону вплотную. От него исходил запах одеколона и табака.

Медсестра поднесла к губам стакан воды, а когда Джон с трудом приподнимая голову, попытался попить, толстяк сказал:

– Слушай! Отвяжи ему одну руку. Смотри, как он мучается – пить не может совсем.

Медсестра отстегнула один из ремней и Джон смог взять стакан левой рукой.

– Так хорошо, да? Лучше так, да? – спросил толстяк, и Джон промычал:

– Угу.

– Молодец. Ты вообще молодец и герой, да? Ты пей, а я тебе все расскажу, а то ты ничего понимать не будешь. Мы тебя спасли, да? Я тебя спас. Я – директор по безопасности и развитию компании "Отелло". Ты, наверное, знаешь. Президент и владелец компании знаменитый Амука Ателия – мой родной дядя, да? Мы занимаемся играми. Те, с которыми у тебя договор – компания "Астрал Гейм" – наши конкуренты. Если им хорошо, – нам плохо. Они на тебе большие деньги заработают. Такие большие деньги, что меня они просто убьют. Уничтожат, да?

– За что? Почему?

– А-а-а… Ты не понимаешь… Это конкуренция. Или мы их, или они нас. Поэтому я тебя искал с самого начала. У меня есть свои люди везде, да? Еще когда тебя начали готовить, я за тобой следил. Много людей я нанимал, чтоб за тобой следить, но ты ушел. И от них ты ушел, и от меня ушел. Но они бы тебя, все равно, поймали бы и убили, да? Они нечестные, я это знаю. Им очень выгодно тебя поймать и убить. А я хочу им все испортить. Понял, наконец?