Беглец - [22]
Кто был по-настоящему зациклен на сексе с риском, это, конечно, президент Клинтон. Почему ему нужно было устраивать все свидания с Моникой Левински в Белом доме? Неужели нельзя было снабдить ее адресом какого-нибудь укромного мотеля и потом незаметно появиться там под покровом ночи? Нет, он извещал ее телефонным звонком о времени, когда будет один в кабинете, она появлялась с пачкой деловых бумаг, и секретарша, знавшая об их романе, впускала ее к возлюбленному. Короткие свидания проходили под вечным страхом внезапного вторжения кого-то из сотрудников или даже членов семьи. Кажется, любовникам так никогда и не довелось провести вместе целую ночь, завершить, как бы ты сказал, побег из ГУЛАГа.
Зато уж стража на этот раз показала, что она способна проделывать с теми, кто попался на попытке бегства. Внезапно задержать молодую женщину прямо на улице, посадить ее перед дюжиной следователей и агентов с пистолетами, двенадцать часов допрашивать без адвоката и свидетелей, грозить долгим тюремным сроком! Я восхищаюсь Моникой, которая, умирая от страха, все же отказалась тогда сотрудничать с комитетом специального прокурора. Она сломалась только тогда, когда они пригрозили втянуть в судебную мясорубку ее мать и отца.
Бедная, что ей пришлось пережить, стоя перед Большим жюри и отвечая на эти ужасные вопросы! «Сколько раз и в какие дни имел место оральный секс с президентом?.. Какие части одежды при этом снимались?.. Кто расстегивал молнию на брюках и на юбке?.. Гладил ли он вас по груди?.. Была ли она при этом обнажена?.. Запустив руку под трусы, пытался ли он мастурбировать вас?.. Применялась ли при этом сигара?..» И вопреки имевшейся договоренности с адвокатами Моники все эти детали намеренно делались доступными журналистам, чтобы усилить давление в сторону импичмента президента.
Должна признать: несмотря на все сексуальные революции и попытки размножаться чуть ли не путем цветочного опыления, охрана на вышках все еще может проявлять нешуточную свирепость и «открывать огонь без предупреждения». Но веришь ли ты, что я выбрала свой путь не из страха? Что для меня это акт свободного волеизъявления, которым я порой — да простит меня Творец — могу даже тщеславиться?
Похоже, что вице-президент Ал Гор, напуганный импичментом, нависавшим над головой его босса, всячески пытался отмежеваться от него во время предвыборной кампании 2000 года. Много раз появлялся перед камерой с женой и детьми, в речах восхвалял семейные ценности. Но проиграв на выборах Бушу-младше-му, сменил пластинку. Попадалась ли тебе книга «Сердцем соединенные. Трансформация американской семьи»? Супруги Гор написали ее вместе и с одобрением представили там десятки возможных отклонений от традиционного брака: пара гомосексуалистов с двумя приемными сыновьями разного цвета; разведенная жена и ее новый муж вместе с ее прежним мужем растят ее ребенка-ин-валида; сложная комбинация, включающая двух мужчин, трех женщин и целый выводок детей; и так далее.
Супруги Гор многие годы выглядели образцом традиционной семьи, не задетой никакими «трансформациями». Их разрыв, случившийся в 2010 году, ошеломил сторонников и поклонников. Оказалось, что «связь сердец» не имеет достаточной прочности. Таблоиды сообщили, что бывший вице-президент многие годы переходил от одной тайной возлюбленной к другой. Назывались имена известной голливудской актрисы, модной массажистки, соратницы по защите природы, футбольной хористки и других. Ты вполне можешь добавить Ала Гора к списку политиков-демокра-тов, отличившихся успешными побегами из ГУЛАГа.
Я стараюсь не заглядывать вперед и не думать о том, какой путь выберет Славик. С одной стороны, твой вариант, вариант успешного беглеца, выглядит таким соблазнительным, что трудно надеяться на что-то другое. С другой стороны, среди наших знакомых уже в трех семьях подросшие сыновья внезапно выбрали путь строгого иудаизма, уехали в Израиль, женились там на предложенных им невестах, стали рожать детей одного за другим. В одной семье родители последовали примеру сына, тоже сделались ортодоксами, завели кошерный стол, начали изучать иврит. Если бы твой Миша-ня сделал обрезание, последовал бы ты его примеру?
Кто вызывает у меня тревогу, это не Славик, а Борис. Последние недели он часто впадает в рассеянность, отвечает на вопросы невпопад, уходит в соседнюю комнату, чтобы ответить на телефонный звонок. Ох, не пришла ли и мне пора дать объявление в журнале «Любовь без границ»? Как бы ты отнесся к тому, чтобы на такое объявление откликнулась Женечка? А что — я бы не возражала против такого поворота. Видимо, твоя пропаганда постепенно делает свое дело, размывает мои моральные устои. Так что плыви, мой Леандр, не бойся Левиафана в волнах, не слушай пения сирен на скалах. Помни, что никто не сможет любить тебя так безоглядно и бескорыстно, как твоя Геро-Люба в своем светящемся окошке.
Большой жилой дом для малоимущих в южной части Манхэттена. Перед ним останавливается знакомый нам «лексус». Артур Казанов и Барбара Хилл выходят из него, идут к дому, поднимаются по лестнице. Останавливаются перед дверью квартиры, вопросительно смотрят друг на друга. Артур наклоняется к ее лицу. Она прикрывает глаза, подставляет губы. Ах, если бы камера могла сохранить и передать сладость первого поцелуя! Оторвавшись от ее губ, Артур нажимает на звонок.
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
Писатель-эмигрант Игорь Ефремов предлагает свою версию убийства президента Кеннеди.
Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса. Опубликовано в журнале «Звезда» 2000, № 1. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда. Опубликовано в журнале «Дружба Народов» 2000, № 2.
Р 2 П 58 Попов В. Нормальный ход: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1976. — 224 с. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор книг «Южнее, чем прежде» (1969) и «Все мы не красавцы» (1970). В его рассказах и повестях поднимаются современные нравственные проблемы, его прозе свойственны острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, оригинальное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1976 г.
ББК 84 Р7 У 47 Редактор Николай Кононов Художник Ася Векслер Улановская Б. Ю. Осенний поход лягушек: Книга прозы. — СПб.: Сов. писатель, 1992. — 184 с. ISBN 5-265-02373-9 Улановская не новичок в литературе и проза ее, отмеченная чертами самобытности, таланта, обратила на себя внимание и читателей, и критики. Взвешенное, плотное, думающее слово ее повестей и рассказов пластично и остросовременно. © Б. Улановская, 1992 © А. Векслер, художественное оформление, 1992.
ББК 84Р7 Б 88 Художник Ю.Боровицкий Оформление А.Катцов Анатолий Николаевич БУЗУЛУКСКИЙ Время сержанта Николаева: повести, рассказы. — СПб.: Изд-во «Белл», 1994. — 224 с. «Время сержанта Николаева» — книга молодого петербургского автора А. Бузулукского. Название символическое, в чем легко убедиться. В центре повестей и рассказов, представленных в сборнике, — наше Время, со всеми закономерными странностями, плавное и порывистое, мучительное и смешное. ISBN 5-85474-022-2 © А.Бузулукский, 1994. © Ю.Боровицкий, А.Катцов (оформление), 1994.
Карл Штерн живет в Берлине, ему четырнадцать лет, он хорошо учится, но больше всего любит рисовать и мечтает стать художником-иллюстратором. В последний день учебного года на Карла нападают члены банды «Волчья стая», убежденные нацисты из его школы. На дворе 1934 год. Гитлер уже у власти, и то, что Карл – еврей, теперь становится проблемой. В тот же день на вернисаже в галерее отца Карл встречает Макса Шмелинга, живую легенду бокса, «идеального арийца». Макс предлагает Карлу брать у него уроки бокса…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.