Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [100]

Выборы 1907 г. дали начало избыточному производству статей, брошюр, речей, и дебатов об империализме и колониализме, и все ведущие социал-демократы участвовали в дебатах. Конфликт развернулся на международной социалистической конференции в Штутгарте в 1907 г. и на конгрессе Социал-демократической партии в Эссене в том же самом году. Три тенденции возникли в этом обсуждении: ревизионистская, «антиимпериалистическая ортодоксальная» и социально-империалистическая.[520] Парвус, ведущий ортодоксальный марксист, который стал одним из главных социальных империалистов во время Первой мировой войны, критиковал во время избирательной кампании колониализм и переиздал свою брошюру после поражения в 1907 г.[521] Его брошюра замечательна во многих отношениях: его отрицанием, что монополизация и образование картелей автоматически защищают интересы рабочего класса; его настойчивым утверждением, что колонии вовсе не поднимают уровень жизни немецкого рабочего, а напротив, уменьшают его; и его анализом немецких правящих групп, которые он даже тогда изобразил как состоящие из руководителей картелей, директоров банков и высших государственных чиновников. Он был поддержан в своей критике Рудольфом Гильфердингом, ведущим партийным теоретиком.[522]Колониализм для Гильфердинга был неизбежным следствием капитализма. Хотя норма прибыли в немецкой промышленности была тогда очень высока из-за образования картелей и протекционистских тарифов, он утверждал, что ей угрожало сверхнакопление. Впоследствии немецкая промышленность должна была расшириться за пределы границ Германии. Для Германии, как опоздавшей страны, такую экспансию было трудно завершить. Безуспешными были четыре таких предыдущих попытки: в Бразилии, Восточной Азии, Марокко, и Турции. Но немецкая промышленность без колебаний могла бы повторить попытку. С этой целью она усиливала свое внутреннее доминирование. Она уже преуспела или была намерена преуспеть в победе над консервативными аграриями, католическим Центром и всем либеральным движением, и могла бы в конце концов контролировать все общественное мнение. Если бы она преуспела в решении этой задачи, то она бы направила свои силы против пролетариата, поскольку, в отличие от Англии, немецкий империализм был реакционным, и «должен был быть реакционным, потому что сопротивление рабочего класса было уже слишком большим».

Это, однако, не была точка зрения всей партии.[523] В то время как партийное официальное научное издание «Die пене Zeit» выражало преимущественно точку зрения ортодоксальной секции, «Sozialistische Monatshefte», издаваемая Йозефом Блохом, была органом социальных империалистов и группы, которая требовала континентальной ориентации Германии против Англии.[524] Эта группа оставила нападки на капитализм и попыталась вместо этого добраться, насколько это было возможно, до рабочих. Но эта ревизионистская позиция раскололась на два отдельных крыла. Первое, во главе со своим теоретическим представителем Эдуардом Бернштейном,[525] стремилось изменить социальное основание социал-демократического движения путем включения в него мелкой буржуазии, представленной левыми либералами, и многое делало, чтобы содействовать союзу этих двух групп. Поэтому оно попыталось включить в социал-демократическое движение те страты общества, которые пострадали больше всего, возможно, даже больше, чем рабочие, от монополистической структуры общества. Впоследствии Бернштейн стал лидером пацифистской группы в Социал-демократической партии, перешедшей во время войны в антивоенную независимую Социал-демократическую партию.

Другое крыло, однако, было явным сторонником социального империализма, и мы используем здесь этот термин в его изначальном значении империалистической политики, желанной и для рабочего класса. Эта группа презирала левых либералов и мелкую буржуазию[526] и искала союза с промышленными магнатами. Она полностью приняла колониальную экспансию как благо для рабочего класса, ожидая роста заработной платы и ускорения естественной жизни капитализма, который ускорит приход социализма.[527]

На этих двух конгрессах стало ясно, что непреклонная враждебность немецких делегаций к колониализму уменьшилась, и были выражены представления, которые различали хорошую и плохую, человечную и бесчеловечную империалистическую политику. Ортодоксальное большинство в ярости указало на то, что было совершенно истинно, что немецкая делегация международного конгресса состояла главным образом из профсоюзных делегатов, которые были более восприимчивыми к социальным империалистическим идеям, чем партийное руководство и рядовые члены. Однако даже среди ортодоксального партийного руководства безоговорочное отклонение уступило место условному отклонению.[528]

Именно во время Первой мировой войны социально-империалистические тенденции в Социал-демократической партии стали особенно заразными. Классическое выражение этой тенденции — книга Генриха Гунова «Является ли партия банкротом?»[529] Гунов, преподаватель в университете Берлина во времена Веймарской республики и выдающийся историк экономики, совершил скачок от революционной оппозиции к полному принятию империализма, утверждая, что империалистическое развитие капитализма было естественным процессом, которому теперь можно было сопротивляться только введением механизма рационализации труда. Антиимпериализм был поэтому столь же бессмыслен, как и разрушение машин в более ранние времена.