Бедствующая земля - [66]
В Индиане повторяется уже знакомый нам процесс: если местным жителям и предоставляют какую-либо работу, то только на консервных заводах; на полях же работают мигранты. Тем, кто нанимается на заводы, не приходится тратиться на проезд, проживают они в собственных жилищах и пользуются защитой государственного законодательства о ставках заработной платы и продолжительности рабочего дня, а также закона о трудовых отношениях. Сезонники, которые ютятся по сараям и работают на полях, вынуждены из собственного кармана оплачивать проезд и защитой закона не пользуются. Кроме того, им самим приходится нести весь риск, связанный с поисками работы в далеких краях. «Один 24-летний рабочий-мигрант из Луисвилла (Кентукки), возвращаясь на родину, попал под поезд, и ему отрезало правую ступню», — пишет газета «Франклин ивнинг стар» в номере от 16 августа 1939 г. Я вырезал из газеты «Индианаполис таймс» за 5 декабря 1940 г. заметку, в которой рассказывалось о 60-летнем Эдуарде Вольфе, «сборщике помидоров из Франклина (Кентукки)», который по окончании сезона полевых работ, возвращаясь на родину, был на шоссе насмерть задавлен автомобилем. Каждый год в местных газетах можно найти множество подобных, на первый взгляд незаметных сообщений.
Вербовка пришлой рабочей силы вызывает в Индиане такие же трения и конфликты, как и в других местах, где рынок труда и без того переполнен. Очень часто пришлые рабочие, оставшись без средств к существованию, застревают на месте и либо переводятся на пособие, либо за счет средств местного бюджета отправляются этапом в Кентукки. Установлено, например, что в районах консервных заводов насчитывается большое число семей из Кентукки, оставшихся без работы и пользующихся общественными пособиями[142]. «Время от времени их вывозят, — рассказывал один из свидетелей, выступавших в комиссии Толана, — но надо сказать, что доставка их на родину обходится недешево».
В августе 1939 г. в графстве Джонсон возникла довольно напряженная обстановка, когда из-за позднего созревания урожая здесь застряли сотни завербованных на полевые работы мигрантов из Кентукки. Жалкие подобия лагерей этих людей в «джунглях» на окраине города Франклин, графства Эдинбург, и других городков в этом районе были ликвидированы, а самих сезонников выгнали (подобные же эпизоды можно без конца наблюдать в Калифорнии). В течение недели после этого более полусотни мигрантов было арестовано как «неисправимые лодыри»[143]. То же самое повторяется в этом районе каждый год уже в течение ряда лет. В штате Индиана, как и в других местах, все большее число мигрантов застревает по окончании сезонных работ и пытается надолго здесь обосноваться. В первые 2–3 сезона они обычно мигрируют из Кентукки в Индиану и обратно, но по мере освоения с местными условиями они на зиму поселяются в лачугах и тем самым избавляются от расходов по проезду на родину. Этих мигрантов можно найти в Индиане в землянках, сараях и палатках поблизости от помидорных плантаций. Никто и никогда не проверяет санитарного состояния этих лагерей. «Рабочие часто жаловались, — заявил один из свидетелей на заседании комиссии Толана, — но это ни к чему не приводило».
Знаменательно, что в Индиане наблюдается процесс, который уже издавна установился в Калифорнии. В выращивании и переработке помидоров участвуют тарные заводы, консервные заводы, владельцы плантаций, фабричные рабочие и батраки. Фирмы, занимающиеся производством тары, финансируют консервные заводы; консервные заводы, в свою очередь, кредитуют плантаторов, а плантаторы нанимают рабочих. Большая часть урожая скупается или контрактуется консервными заводами на корню, еще до начала сезона. Так как полный расчет с плантаторами производится только в конце сезона, они, в свою очередь, задерживают выдачу заработной платы и стараются обсчитать своих рабочих всевозможными способами. Но и сами консервные заводы находятся под контролем фирм, которые выпускают тару, а те, со своей стороны, ограждены системой монопольных цен. Полное отсутствие какого-либо нормирования труда и ужасающие жилищные условия рабочих, как следствие таких трудовых отношений, способствуют усиленной вербовке мигрирующих рабочих из бедствующих сельскохозяйственных районов. Только мигранты соглашаются работать на условиях, существующих в этой отрасли сельского хозяйства. Необходимо отметить, что применение мигрантской рабочей силы непосредственно не связано с сезонным характером самой работы. Хотя работа на консервных заводах также носит сезонный характер, местные жители охотнее взялись бы за нее, чем согласились бы работать на полях. Следовательно, применение мигрантской рабочей силы определяется типом земледелия и теми производственными отношениями, которые сложились в данной отрасли земледелия. Если учесть социально-бытовые расходы, связанные с применением мигрантской рабочей силы, то окажется, что из местного бюджета субсидируется высокоиндустриализованная отрасль сельского хозяйства, чем еще сильнее закрепляются установившиеся в ней трудовые отношения. Если это явление в какой-то мере и ново для Индианы, то в Калифорнии оно существует с весьма давних пор.
